Темнота окутала Варгела, едва он лёг на тюфяк, набитый соломой. Сон пришёл к нему сразу, забрав накопившуюся усталость, и принеся с собой покой и какую-то уверенность. Ему снилось что-то спокойное, тёплое, подобное огню домашнего очага, у которого так приятно сидеть, и слушать, как отец рассказывает о прошедшем дне. Когда Кодрап был маленьким, ему всегда казалось, что огонь тоже слушал истории отца, принимал их в себя, стирая грязь и пот реальности, переводя его каким-то образом в уют и тепло. Иной раз даже казалось, что языки пламени нарочно пляшут в такт словам. А тени, вместе с отблесками от начищенного шлема каким-то образом являются участниками тех многочисленных баек...
Утро Варгела началось чуть раньше, чем Ромара, и он успел совершить омовение в бочке с холодной водой фырча, словно дикий зверь, и мысленно жалуясь Олофиру на холод. Наскоро отеревшись, он разместился у кухонного камина, обсыхая и вдыхая ароматы готовящейся еды. Там же он и кротко помолился огню, вознеся хвалу, и подкормив огонь небольшим, заранее подготовленным чурбачком, за что едва не получил от повара громадным половником по лбу, и был пристроен в качестве помощника. Чуть позже, после плотного и обильного завтрака,он отделился от группы и направился на рынок, весело помахивая кистенём и с большим станковым рюкзаком, где лежали доспехи и изрядно потяжелевший кошель. У парня были громадные планы, и начал он с бронника, а чуть позже занялся лавками волшебников, где оставив приличную сумму денег, договорился с мастером о зачаровании своего святого символа прямо сейчас, и доспехов в течении дня, лишь бы до условленного срока, когда он зайдёт. Расправившись с этим он ещё пробежался по рынку, накупая всякой всячины, и пытаясь отчаянно за неё торговаться.
После похода на рынок, занявшего время эдак до полудня, Варгел пошёл в часовню Олофира, где и вознёс очередную молитву, и вместе с Жерлом, жрецом этого храма, принялся готовится к редкой мессе, о которой вчера договорились. Жерл её давно не проводил, ведь вся проблема заключалась в том, что для этой молебна, называемого «Олофир», требовалось два исполнителя, символизирующих собой Пламень Хранящий, и Огонь Уничтожающий. Естественно, маленький(особенно рядом с двухметровой орясиной) Жерл не подходил для воинственного воплощения Олофира, зато отлично укладывался в «мирного». В то время как Варгел, особенно с лицом, покрытым ритуальными охряными рисунками, в своей праздничной одежде и с пылающим кистенём, очень даже подходил для этой мессы в качестве агрессивного начала огня.
Жерл заранее объявил об этом событии, и оно разворачивалось перед часовней пламени, почти что на крыльце. За лучину до начала богослужения, после того как Жерл нанёс все ритуальные рисунки, Варгел поведал ему, что наконец отправляется за город, добывать земляную ману, и спросил у него совета. Жрец на это только вздохнул, и начал ворчать, что Варгелю должно принять сан послушника, и помогать ему в церкви, ведь сам Олофир отметил его... Маленький спор как всегда ничем не закончился, и жрец, оповестил всех собравшихся перед часовней, о начале мессы. Народу собралось не так чтобы много, но для не столь уж значительного культа как Олофира, это была вполне приличная толпа.
Наконец, Варгел и Жерл вышли. Оба разодетые в свои самые лучшие наряды, у обоих на лицах ритуальные рисунки, нанесённые охрой. Жерл в руках держал гонг и палочку, Варгел же кистень свой и факел. - Славься, Олофир! - грянули они хором. - Из огня пришли мы, и в огонь уйдём! Развеет тела наши ветер, но зароним мы зёрна веры в ваши душит, и расцветут они пламенем ярым, ярким, горячим и верным! - парень умолк, и чуть-чуть шагнул назад- Два лица у огня, бережёт душу огонь милосердный, отогревает её от зла и несчастий, отгоняет жаром своим невзгоды и долю дурную. - теперь была очередь Жерла умолкнуть, а Варгеля напротив, выступить вперёд. - Но Олофир не только бережёт дух, но и даёт ему силу противостоять невзгодам и бедам! - выразительный взмах кистеня, и факела. - Праведному дарует огонь силу, грешника же сжигает, дабы переродился он кем-то достойным! Славься, Олофир! - это представление продолжалось в течении полутра лучин, после чего взмыленные и уставшие, последователи Олофира обошли часовню по кругу, завершили свою мессу следующими словами, пропетыми дуэтом, исполненным религиозного рвения:
Мы всего-лишь крохотные огоньки свечей на ветру перемен, Олифар. От него веет зноем, Владыка! - при этих словах Варгел ткнул факелом в заранее приготовленный громадный масляный светильник, стоящий на крыльце, а затем передал факел Жерлу, чтобы тот проделал такое же со вторым светильником. - Но и пламя свечи многое значит, когда спускается ночь! Мы можем стать костром, что хранит путников, согревает их и оберегает! Мы можем стать сигналом, данным в ночи, сигналом на замковой стене! Мы можем стать всепожирающей отрыжкой дракона, для которой нет преград, и любой враг, лишь пища, во имя Олифара! Много Ликов у Владыки, но во всех них два начала! Храните своих друзей, близких и родных, как хранит Огонь вас! Рушьте огнём души злобу и несправедливость жизни! Храните себя в чистоте, будьте подобны огню на пути его! Помните об этих заветах, помните о пламени! Входите тесными вратами, ибо широки врата и пространен путь, ведущий в погибель. Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и лишь немногие находят их! На этом завершаем мы нашу мессу. Да хранит вас Олифар, да будет ярка ваша жизнь и пусть в жилах струится горячая кровь! -
После этого Варгел, уставший и вымотавшийся вернулся в гильдию, незадолго до ужина. На его лице были видны охряные разводы, но он выглядел удивительно довольным, и уминал харч за обе щеки.