Меня все больше съедает горечь. Ее нельзя выразить словами, она глубока, как бездонная пропасть...
Кадр.
Белые волосы развеваются на ветру. Длинные пряди блестят в весеннем солнце. Черная юбка шелестит при шаге, под ней все те де белые кружевные чулки. Черные туфли из замши негромко цокают. Вязанная кофта уютно греет руки.
Прошло два года после инцидента с Профессором. Ее снова никто не преследовал, Профессор утешился другой игрушкой, она переехала в другой город.
Она ходила в студию, училась рисовать. Отношения со всеми были ровными, но она никого не впускала в свою жизнь. Девушки ее больше не привлекали. Она устала.
Была весна. Пригревало солнце.
Она шла на занятия. Настроение было хорошее.
В тот день в студию пришел новенький. У него были белые волосы, которые он носил в хвосте. Он улыбался ей, глядя на нее в своих очках.
Покажи мне любовь...
Тогда я покрасила волосы, отрастив их почти до колена - белые пряди цвета снега прялись в длинные мелкие косички или просто делались кудрявыми. Я надеялась, что перемены избавят меня от груза прошлого. Не избавили.
Меня мучили кошмары. Я не могла спать, с трудом засыпала. Мне не давало покоя мое прошлое.
Тогда из ниоткуда появился он. С ужасом я поняла, что влюблена. Как девчонка, как кошка, как дура - влюблена в мужчину.
Он провожал от студии до метро. Он был мил и галантен. А я была влюблена. И не могла ничего видеть, кроме него.
Страсть спалила все мосты, стерла чувство осторожности, меры, предела...
Я была влюблена.
Сердца едва коснёшься взглядом
И я далеко уже от дома
Я невесома...
И я кричу тебе да, да, да
Пускай так будет всегда, да, да-да...
В тот день, когда мы поцеловались, шел дождь. Поцелуй был горьким, потому что он курил табак. Он был горьким, как вся моя любовь к нему. Преступная, яростная любовь, как смертельная болезнь, поразившая меня.
Он небрежно любил меня. Как красивую вещь. Мы по-прежнему часто виделись, сидели рядом и рисовали в студии, гуляли по улицам. Он шел рядом, говорил что-то свое, а меня сжигала изнутри любовь к нему.
Я так люблю когда мы вместе
В сердце моё прольёшься песней...
Откуда ты глядишь с улыбкой на меня
Не зная, в шутку ли молчать или всерьез,
Доверясь солнцу восходящего огня,
В котором я сгорю от слез...
Я как больная собака, таскалась за ним, дожидалась его с работы, встречала после курсов английского, мучилась томительным ожиданием на станции метро, постоянно писала смс, слушала музыку, вела дневник...
Боль чужой боли в собственном сердце. Как мне не плакать от тебя?
Завтра тебя не увижу, это не жалость, нет, не сожаление, не печаль, не грусть, не горечь, не соленые слезы мои у меня на щеках секут тонкие бороздки, не глаза мои щипет усталость и боль, не тоска съедает сердце, не влюбленность колышет звезды над головой... Просто сухая констатация факта. Тебя. Завтра. Не. Увижу.
Он не пришел, и я осталась всю ночь торчать на улице. Позже написал, что не заметил моих звонков.
Разлуку встречей утолить
Печаль улыбкой урезонить.
А ты мне снишься - черт подери - снишься, опять, снова, и шаманы, и мои длинные волосы в отражении сиреневого стекла, и карты разложены на столе, и мы идем в клуб, будем бить в бубен и кривляться, и смеяться как дети, и радоваться чему-то вечному и мимолетному, потом эскалаторы, метро, мое черное пальто, твое черное пальто, все так знакомо до сладкой боли...
Проснулась - выть хотелось, и плакать и закатить пару миллионов истерик и разбить голову об ближайшую стенку...
Он все-таки пригласил меня к себе. Мы всю долгую ночь были вместе. Но я опять не была счастлива. Он любил меня потребительски, брал грубо и только со своим удовольствием. Я терпела, чтобы не обидеть его.
На утро он сказал - уходи или я тебе помогу уйти. Было видно, что я была не нужна ему. Так, красивая, но надоевшая игрушка.
В ушах снова была буря, пока я с невидящими глазами одевалась, собирала сумку и шла к двери. Очнулась я только, кода поняла, что сзади дверь громко захлопнулась. От моих волос пахло его табаком.
Как считать, что для тебя все кончено?
Опухшие глаза, сонные веки, тяжелые, не поднимающиеся.
Как вычеркнуть все, что было? Как переступить через прошлое и пытаться жить дальше, когда сил уже не осталось?
Пустота, это даже пустотой сложно назвать. Как если бы мне пришлось оторвать от себя кусок, так сильно приросла к тебе, что и отрываюсь с кровью и шрамами, болью, болью на все оставшееся время, болью навсегда...
А ты, ты будешь жить дальше, даже без особых сожалений, и все у тебя еще будет. А я здесь останусь умирать, угасать, карабкаться к беспросветному чему-то, куда и карабкаться то не хочется, а зависнуть на середине пути и ждать бесконечно, сидя на ступеньках, холодных, ждать когда сердце отпустит боль, глаза не будут опухать от слез, и будут силы карабкаться туда, где ничего нету, а есть какие-то неприятные вещи, от которых тошнит, прямо на зеленую простынь и ты тащишь ее замачивать, чтобы потом положить в машинку и горечь во рту, и опять слезы и Боже, я не хочу больше ничего...
Не помню, как в тот день приехала домой. Остригла все свои белые волосы, оставив только неровные концы торчать. Я напилась успокоительного и перестала что-либо чувствовать.
Четыре месяца я жила, как в тумане. Меня передергивало при одном звуке его имени, я бросила студию, выкинула кисти. Я не могла жить с такой дырой в груди.
Спасал дневник.
Пытаюсь забыть. Забыть все, что было. Отчаянно пытаюсь. Скр*** душу, пытаясь выдрать оттуда воспоминания о тебе, с корнем, с мясом, да так, чтобы шрамы остались, и было бы больно в очередной раз...
Ты неотступно за мной следуешь, стоит оглянуться и твой облик повсюду. Ты так просто меня не отпустишь, как там в одном замечательном сериале: "Ты уйдешь, когда я решу, что тебе пора уйти". Как-то так.
Ты тенью на всем, куда бы не упал взгляд. Я тороплюсь, стараясь отвести глаза от тебя, но ты опять упорно лезешь в глаза, и хватаешь меня за руки и разворачиваешь к себе, и что-то шепчешь на ухо...
Как избавиться от навязчивого видения? Как не перебегать станцию сто страхом, что ты выскользнешь из-за угла и все, никуда не деться, не уйти, не убежать и опять тонуть в твоих глазах, быть одурманенной твои запахом табака, еле сдерживать свою внутреннюю сущность, которую так к тебе тянет и проклинать все на свете - опять, опять одна и та же ловушка собственных желаний, которые идут вразрез с голосом разума, и куда же от этого деться...
Столько жизни, столько воздуха, все скинуть в утиль, выкинуть без жалости и страха - я все еще скучаю по тебе. Отринуть чувства, сделав голову холодной, сердце ясным...
Честно - устала. От жары приливающей крови к щекам, от усталости и бесконечного горя окружающих, от собственного отражения в зеркале, вдохнуть воздуха, наполнить им легкие...
Я не хотела, не могла лишить его жизни. Для меня он был незыблемым, островком спокойствия в этом безумном мире. Я не могла его убить.
Специально нахожу время погрустить о тебе, наполниться светлой печалью может быть даже поплакать немного...
Забиваю дыры пустоты какой-то жизнью, которой оказалось так много вдруг и птицы, и люди, и строчки, и рифмы.
Затыкаю поспешно всем, чем под руку попадается, а ты все равно пытаешься пытаешься вылезти, продраться, прорасти, остаться хоть хлопьями снега на моем подоконнике, вылезаешь, напоминаешь о себе до упора, до побелевших костяшек пальцев, до нервной улыбки и трясущихся рук...
Метро. Я больше не поеду к тебе. Не будет переходов с одной линии на другую, спокойных глаз и прерывистых вздохов в толпе...
Метро. Близость посторонних, бесшумно скользить меж людьми...
Я пыталась выжить. У меня получилось. Но эта боль в сердце осталась навсегда.
Прошлое опять толкнуло в спину. Как будто и запах его табака в нос, и мягкий ворс черного пальто и теплое дыхание рядом... А ведь что противно - что тогда вправду была счастлива - и жила, и дышала, и любила...
А теперь - что осталось мне от тех вечеров в метро?
Мне уже кажется все настолько нереальным, он, ты, все остальные...Может, я просто сплю и мне надо проснутся?
Что мне остается в бесконечных итогах - судорожно выписываться в очередном дневнике, в миниатюрах, на клочках блокнота, искать кого-то зачем-то? Ведь никому не нужно.
Вроде пора стать умнее, взрослее, сильнее - а ведь условия для этого отменные - но нет.
Слезы. Соленые капли. Соленая боль из тела. Соленые брызги.
А ведь мне еще больно - да-да, господа мои хорошие. Больно...
Время воспоминаний - я ведь любила...
А вот теперь собралась по кускам и понимаю, что раны не затягиваются как прежде - они все еще кровоточат, напоминая о тебе опять.
А ты помнишь обо мне? Вспоминаешь ли ты меня? Хоть иногда?
У меня ничего не осталось - была и жизнь и смысл и тепло души рядом... А теперь ничего нету. Пусто кругом, куда ни упал бы мой печальный взгляд.
Сегодня опять прошлое в грудь ножом - провернуть, и опять боль... Я не могу больше вспоминать о тебе - слишком уж мне больно. Прости меня за это, если тебя это волнует.
Стучишься в мое окно снегом, опять. Забываю, как ты выглядишь. Кажется, у тебя были светлые волосы, которые ты носил в хвосте. Кажется, ты носил очки и черную шляпу. Кажется.
Наверное, к лучшему все это. Действительно, к лучшему.
Ты не внесешь меня в свой реестр воспоминаний, не будешь думать обо мне долгими зимними вечерами, не взглянешь на моего кота, которые не висит у тебя на стенке - нет.
Я рядом с тобой. Одна печаль на двоих - ты помнишь, я помню. Я бы посвятила тебе все светила на небе, если бы могла.
Мы рядом, вместе - но порознь и так далеко. Но я слышу твое дыхание, вижу твои глаза.
Я тебя ощущаю.
Как бы мне хотелось что-то поменять в привычном распорядке.
Больно.