+++«Мы не сможем пережить это. Человечество не сможет пережить это. За один единственный день они заполонили планету морем живых лезвий и острозубыми пастями. Убей одного и десять займут его место. И если они действительно бесчисленны, то наша раса обречена на жестокую смерть, прежде чем малейшие следы нашей цивилизации будут смыты силой более ненасытной, чем огни ада.
Смерть во имя Бога Машины! Смерть пришла!»
- последние слова магоса Варнака.
+++Первая граната Ангетара, метко брошенная в самую гущу тиранидов, громко хлопнула взрывом, разметав термагантов и их конечности. Поднялось небольшое облако пыли, закрывающее обзор, и Хизмаель решил воспользоваться преимуществом, выпуская очередь по другой группе тиранидов.
Шторм-болтер гулко загрохотал сдвоенными залпами – с ракетным свистом снаряды устремились в цель, но лишь выбили куски феррокрита из колонн… Термаганты, словно по команде, спрятались в укрытия. Хизмаель рванул вперед.
Вторая фраг-граната Ангетара полетела сквозь ревущий огонь Вайриуса, разорвавшись далеко внизу. И когда брат остановил свой флеймер, Саламандра увидел сквозь черный дым горелой органики, что граната выполнила свой долг – весь пролет лестницы был чист от мелких гадов. От живых мелких гадов: ступени и стены были украшены обгорелыми и разорванными останками.
Но с одним эта граната справиться не могла – с огромным воином тиранидов, занимавшим практически все пространство лестницы. Альфа-воин. Самая злобная, умная и совершенная тварь, которую могла изрыгнуть ксеноматка, если не считать тирана улья.
Хизмаель лишь крайним полем зрения заметил нового противника, но было уже поздно. Он понял, в какую ловушку попал еще до того, как спрятавшийся за колонной воин-тиранид выстрелил из своего удушителя. Но это не помогло ему – инерция бегущего космодесантника слишком велика, чтобы увернуться в такой ситуации…
Растительные семена, выпущенные биоморфом, начали прорастать еще в полете. С молниеносной скоростью, за миллисекунды они превратились в прочные зеленовато-серые нити, образовавшие летящую широкую сеть, снабженную множеством шипов.
Выстрел удушителя поймал Хизмаеля прямо на ходу, опутав его. Ангел рухнул на пол, как подкошенный. А затем с неумолимым напором сеть начала стягиваться, давя и уничтожая все на своем пути.
Альфа-воин атаковал мгновенно, не дав Вайриусу и шанса, - пятиметровый живой кнут из мышц, черной горелой кожи и бритвенно острых шипов обхватил шею десантника, после чего последовал мощнейший рывок. И вот Черный Щит оказался уже в огромных лапах тиранида, сражаясь, борясь за свою жизнь. Кисти твари до боли напоминали человеческие, пятипалые, увенчанные внушительными хитиновыми когтями, прорезающими и мнущими керамит.
Все произошло за секунду, но Вайриус уже был на пороге смерти, отчаянно пытаясь отбиться голыми руками от лапищ этой твари.
- Коман… - прохрипел он, но кнут лишь сильнее стянул его горло, превращая крик в булькающие попытки вдохнуть.
Альфа-воин держал десантника в воздухе, но все равно возвышался над ним на целую голову. Крупную голову, увенчанную хитиновыми пластинами и наделенную настоящим человеческим лицом. Его кожа покрылась кровью, пузырями и черными корками после встречи с открытым пламенем, но, казалось, альфа-воину было абсолютно на это наплевать. Его налитые кровью разумные глаза смотрели ненавистью, злобой и непоколебимым желанием убить и сожрать. Они смотрели на Ангетара, когда три его лапы с чудовищной силой заламывали Вайриуса, словно куклу.
Его рот яростно ощерился рядами сплошных желтых клыков, напоминавших, скорее, лезвия, вставленные в пасть.
- ДАВАЙ!!! ЖГИ НАС, УБЛЮДОК!!! – взревел альфа-воин. Его глаза горели яростью схватки.
И в этот момент Ангетар понял, что тиранид был наделен сразу пятью лапами – двумя псевдочеловеческими, одной с кнутом и еще парой нижних, спрятанных за Вайриусом. Последние сжимали огромную пушку-биоморф.
- Жрите его! Жрите!!! – радостно заверещали термаганты, открывая огонь по обездвиженному Хизмаелю. Их бурильщики дергались от электрических спазмов, и при каждом таком спазме в десантника посылался крупный жук-чревоточец. Он мерзко пищал в полете, но когда встречал броню, начинал издавать противный скрежет и визг прогрызаемого керамита.
Живые путы крепко стянули Темного Ангела, и тот прикладывал все свои недюжие силы, чтобы, сопротивляясь им, не дать себя разорвать на части. Штурм-болтер прижало к телу, Хизмаель был беззащитен.
Он смотрел прямо в глаза воину-тираниду, ожидавшему перезарядки его удавителя. И эти глаза были полны жестокого холода, неумолимой уверенности в том, что Темного Ангела ждал скорый конец. Торопиться было некуда – десантник попал в ловушку. Хизмаель уже чувствовал, как один жучок прогрызся сквозь сочленение доспеха и впился в его ногу. Беспощадно пожирая плоть, он направился к коленному суставу. Десантника дернуло от пронзительной боли.
Неожиданно над его головой засвистели болты, яростно рвущие феррокрит: огонь магоса не отличался меткостью, но термаганты, послушные своему хозяину-воину, тут же вместе с ним попрятались. И, может, не так положение Хизмаеля было бы трагично, если б не один гадский тиранид, занявший удачную позицию – он мог стрелять по связанному Ангелу, полностью закрытый от магоса.
Садистски ухмыляясь, он выпускал жучка за жучком в своего противника, тщательно выцеливая слабые места в броне…
Максвелл падал в глотку. В невероятный простор мглы, что обступил его невидимыми, удушающими стенами. Его сдавило и сжало, выбивая последние силы из ослабшего мозга. Огромная, гигантская воля обратила на него свой взор и собиралась раздавить, словно пылинку, но внезапно что-то отвлекло ее… Псайкер это почувствовал, узнал, как снова начинает биться сердце и пульсировать боль в висках.
- Фред…
Кто-то дернул его за плечо, и дознаватель обернулся.
Это был Врацек. Бледный, немощный, с текущими из глаз кровавыми слезами. Но взор его был полон веры и стремления. Веры в него, Максвелла.
- Фред… - прошептал он. – Вставай и иди…Дознаватель открыл глаза.