На острие Йои посмотрел задумчиво. Улыбнулся.
Враги не здесь. Значит - там. Это хорошо.
Топ-топ. За Седьмым пошел, надеясь, что тот к бою приведет. Остановился. Что-то вспомнил. Вот что: воины берут трофеи. Седьмой скорлупку взял, глупец. Как скучно. Скорлупки носят слабаки, и слабаки в них умирают. Смешно так, дрыгая ногами.
Колдун - вот трофей красивый, славный. Алые одежды его. Пурпур узора, каких-то тварей, к небу лапы тянущих, изображающий. Разбитой головы остатки пикантность придают одежде. Подойти, снять, надеть. Быстро-быстро. Отрезая лишнее от ткани, чтобы двигать телом не мешала. Чем отрезая? Да кинжалом, что из груди торчит. Удобно в груди хранить кинжалы!
Надел. И - вслед Седьмому поспешил.
- Здорово! Дальше! Сражение! Убивать! - Проорал ободряюще в спину товарища, не сомневаясь, что тот думает о том же. Кажется, тише говорить не получалось. А зачем, спрашивается, прирожденному воину шептаться, словно... словно не прирожденному воину?