Около часа разведчики обговаривали мелкие детали, касающиеся способов связи. У кого заказывать вино, в каком количестве и какого года выработки. Какими ласковыми словами называть лейтенанта в письме. Не обошлось без стеба. И в конце концов, полковник отпустил наемников. Пьяных, потому как странно притихший офицерский клуб – это крайне подозрительно.
Группа выбралась на свежий воздух. Без Трильо. Тот каким-то хитрым способом собирался тайно покинуть помещение или он собирался доиграть партию в шахматы. В голове сеньора Перейра и Габриэля приятно шумело от объемов выпитого и шатало. Идти прямо по узким портикам затопленного городка, чтоб не упасть в воду, оказалось сложно, а думать о том, чтоб забраться в лодку и подавно. В данной ситуации не начать бы болтать лишнего и весело брататься на весь военный городок. В отличие от сослуживцев, дон Педро и капитан казалось в пустую пили вино. Только зря переводили напиток, потребляя хорошее вино, так как задорное чувство опьянения к ним приходило крайне редко и это очевидно вызывалось более крепкими напитками.
- Эй, парни, - обратился капитан к сослуживцам, выйдя последним и прикрыв за собой дверь. – Идите без нас. Мне надо с Педро переговорить с глазу на глаз. Не волнуйтесь. Вернемся живыми. Идите-идите, - Альварес отправил в казарму Мальдонадо и Мануэля.
Когда парни удалились, капитан провел рукой по месту, где должны бы расположиться усы, но в силу стечения обстоятельств оные не отрастали густыми, подобно бакам, пребывая в задумчивости. Альварес проводил взглядом две шатающиеся фигуры, поддерживающие друг друга, потом обратился к лейтенанту Алатристе.
- Педро, пройдемся? – предложил капитан, махнув в сторону вездесущих пристаней, за счет которых жил Эдив. Звездный свет играл по волнующимся водам озера Венг, воскрешая воспоминания об отвратительном дрожащем вестхартлендском пудинге. В местах, где не проходили лодки и лодчонки, угадывались белые водные кувшинки.
- Хочу с тобой переговорить. Понимаешь, друг мой Педро… Мы… - капитан помолчал, подбирая слова. Как закоренелый солдат, не посещающий двор, он не привык выстраивать высокопарные речи. – Четыре года воюем вместе вот, - он махнул рукой куда-то в сторону юго-запада, захватывая Криммор, Аскатлу, Парскул и прочие принадлежащие Амну земли, - за это. За людей, которые сейчас мерно спят. Их детей. Чтоб это продолжалось сегодня, завтра и в последующие дни. Вместе. И тут такое дело… одна фраза и все, - Альварес посмотрел на Алатристе темными очами, брови его напряглись, нависнув над глазами как тяжелый груз, словно именно в них скопились все тяжкие думы. Он на мгновение замолчал, как-то неодобрительно. – Случись этот неприятный нам обоим инцидент не при наших ребятах, с которыми мы прошли девять кругов Баатора, а с парнями, с которыми мы вскоре отправимся в путь, то как бы я выглядел? Мы на службе, Педро, - капитан сцепил за спиной руки, обозревая темные ночные воды Венга. – А если со мной что-то случится и ты встанешь во главе отряда, то неужто будешь бросаться на каждого со шпагой за насмешливые слова? Судя по словам полковника, с нами церемониться не станут. И не побоятся твоего происхождения, - косой взгляд скользнул по ставшему рядом на краю причала лейтенанту.
Шел где-то четвертый час ночи. Город был погружен во тьму, кроме пары горящих факелов, фонарей у зданий особого назначения и окон жилых домов, где разгулье не утихло. После жаркого дня дохнуло прохладой. От мелководья веяло теплом и немного попахивало тиной и еще чем-то не слишком приятным. И все эти запахи смешивались с рыбой и ароматом весенних цветов. Над головой растянулось сияющее звездами черное покрывало, необъятное и бесконечное. Одна из звезд сдвинулась с места, двигаясь в хаотическом направлении. Перейра и Габриэль заметили блуждающую звезду Шаундрал. Головокружение продолжилось и вскоре взгляд младшего лейтенанта упал на столбик, поросший водными ракушками, раскрывшимися влажными цветами, не ощущая опасности и близости людей. Пытаясь сфокусироваться, взгляд вместо не расплывающейся картинки, скользнул выше, выцепив какую-то знакомую фигуру. На другой стороне затопленной улочки, рядом с горящим факелом, в пламени пляшущего огня, свет выхватил силуэт переодетого в кожаную куртку, штаны и широкополую шляпу сеньора Хуана, ранее щеголявший цветами вставшего на постой восточного гарнизона, теперь же, если б свет не озарил черты его лица, стоило воину заслышать легкий шорох невдалеке, когда он повернул голову, то парня было бы совсем не узнать в другом костюме. На боку висел узкий клинок и кортик. Плащ откинут с левого плеча, а сама фигура, отсоединившись от стены старой лачуги, сдвинулась в тень, вглядываясь в темноту. Сержант Габриэль вовремя отреагировал и, сверкнув молодой прытью, утянул сеньора Перейра в темноту ночи. Оба они затихли. Знакомая фигура Хуана не двигалась с места, с тонким шелестом обнажив рапиру. Но все же этот звук в тишине ночи не смог сокрыть шаги какого-то другого человека.