Вот дела. Десять. Десять из тридцати… И еще пять под вопросом. И что это могло значить? Еще не «пробудились»? Слишком сильны? Или наоборот, слишком обычны? Однако это не отменяло того факта, что от трети до половины классы были… да не пойми кем они были. В Хогвартс попал? Ладно, неважно. Ты и так в полной заднице и, возможно, лучше было бы и не смотреть… Зато теперь ясно, от кого можно ждать удара. От кого угодно.
- Угощайся. Немного, но пригодится и это. – Проговорил парень, разглядывая одноклассников, открывшихся ему совершенно по-новому и разглядывая туман. Что это? Реакция одноклассников была слишком острой, подобные заявления подобного не вызывают. Катализатор, наверное. Видимо, маньяк решил нажраться, как следует перед тем, как действовать дальше. А дальше должно быть что-то грандиозное. Закончив наблюдения, Симидзу заявил. – Признаться, я даже хочу посмотреть, как он пробует предложенный мною способ против нас. Сразу прояснится много вопросов.
Однако, то, что произошло дальше, отбило все желание исследовать и разбираться в чем либо. Пропало желание делать что-либо. Когда Симидзу услышал новость, в нем просто что-то оборвалось. Окружение потеряло всякий смысл, и Акайо совершенно не различал того, что происходит вокруг. Он не слышал и не видел Каваками, который пытался его ободрить. Осталось лишь пустота. Пустота и ощущение того, что кто-то вырвал из него кусок души. Затишье перед бурей, которая не заставила себя долго ждать. Жгучая смесь из гнева, тоски и отчаяния завладели им, пронизывая каждую клеточку организма и каждый уголок сознания. Парень, белый как смерть, склонился над партой, с силой сжав кулаки перед собой. Он просто попал в свой персональный ад, из которого не убежать, который всегда с тобой. Не попал, вернулся. Акайо не знал, сколько времени так или там провел. Может секунду, а может и вечность. Наконец, вернув себе способность хоть как-то реагировать на произошедшее, Симидзу вскочил так, что его стул с грохотом отлетел назад.
-И все? Думаете это все? Можно вот так сказать и потом сделать вид, будто ничего не произошло и дальше копаться в своих бумажках, показывая тем самым как вам хорошо в своем уютном мирке, где смерть и горе для других? Сдохла и ладно, я лучше тетради проверю, а на ее место вон русского посадим. В первый раз, что ли, так? Когда это произошло? Кто расследует ее смерть? Думаете, мы будем жрать все, что вы нам преподнесете? Может, хоть раз стоит сказать правду, сенсей?