Ого. Внезапно. На самом деле ей даже нравились такие забавные совпадения. Ну вот же: стоило в кои-то веки выползти на крышу, а тут жизнь кипит, как ни в чём не бывало. Ксюха взбодрилась и принялась изучать незнакомцев.
Пара из старичка в яркой шапочке и девочки в одеяле смотрелась сюрно, а в таком антураже (Ой, это что, и телевизор вдобавок работает? Винтажненький такой...) становилась даже живописной в каком-то смысле. Ксюхе пришла мысль поискать глазами фотографа. Человек с зеркалкой сходу не обнаружился, но это лишь означало, что Ксюхе его просто могло быть не видно со своего места. Или отошёл куда-нибудь. За кофейком, например. Холодно ведь. Девочка, вон, явно мёрзнет.
Вдруг Ксюха едва не подскочила — настолько неожиданно для неё зазвучала весёленькая старая мелодия. Это для фотосессии было уж совсем необязательно. Блин, а может, свидание у них тут? Извращенская романтика, своя атмосфера. А она подглядывает. Вообще нормально.
Уже готовая тактично отвернуться, Аксинья уловила вдруг что-то знакомое в стариковских чертах. И снова цепко вперилась взглядом. Кто такой?.. Никак не вспомнить, даже обидно. Телефон прожужжал о входящем сообщении, заставляя Ксюху опомниться. И правда, надо домой. Вот там она у мужа, кстати, и спросит про дяденьку. Опишет, как следует — благо, наружность у того примечательная. Может, сообща им удастся личность установить... Нет, стоп. А как она ему объяснит, что делала на крыше? Залезла, чтобы, подчинясь порыву, уничтожить десять килограммов свежекупленных мандаринов? Не надо такое рассказывать, муж станет волноваться.
Пфф! Скажет, что просто на улице этого старичка увидела. И теперь мучается, не может вспомнить, откуда его знает. Делов-то.
Быстро набив в ответ: «На подступах», Ксюха спрятала мобильник в карман и направилась к выходу с крыши. По пути через чердак она вдруг озадачилась размышлениями на тему: а не было ли кого внизу, когда она швырялась мандаринами? И что, если бы попала? Ксюха без особой надежды попробовала вспомнить что-нибудь про силу удара при падении. Скудных остатков школьных знаний, неуклонно испаряющихся с годами из ксюхиных «гуманитарных» мозгов, хватило только чтобы понять: прежде чем кидаться, стоило как минимум взвесить мандаринку и засечь время полёта. Но вероятнее всего, и этими цифрами она не сумела бы воспользоваться, как надо. Оставалось только надеяться, что летящий с крыши трёхэтажного дома мандарин бьёт не очень больно.