Утро задалось отличное, тёплое. Уже не за горами и "май-баловник, май-чародей", зелёная листва, молодые симпатичные барышни без тяжёлой верхней одежды... Моисей Львович шел на работу с высоко поднятой головой, насвистывая "Куплеты торреодора". Через левую его руку был переброшен плащ, оказавшийся излишеством в этот ласковый даже ранним утром день, зажатым в правой руке зонтом-тростью он бодро постукивал по асфальту. Моисей попросил бомбилу высадить его в паре-тройке кварталов от офиса специально, чтобы прогуляться пешочком, и искренне наслаждался этой прогулкой.
Когда он добрался до "базы", было ещё раненько, и на верхнем этаже стояла тишина. Моисей не поднимая шума прошёл мимо развалившегося на диванчике Володи и скрылся в своём кабинете. Переоделся, включил компьютер, почитал почту. Незаметно для себя увлёкся прелюбопытной статьёй о новых методиках коронарного шунтирования, а когда оторвался, только руками всплеснул - середина десятого! Надо же, "хлоп" прохлопал! Кац улыбнулся своему немудрящему каламбуру, встал из-за стола, открыл потайную дверь и спустился вниз. Пентаграмма пустая, значит, конверт кто-то уже забрал. Моисей вздохнул. Он любил открывать пакет с предписаниями, как дети новогодний подарок или "киндер-сюрприз", или, скорее, как заядлый преферансист сданные карты: с замиранием сердца, а вдруг внутри радиоуправляемый вертолёт или десять чистых взяток, а в Кацевском случае - интересное и захватывающее задание?
Моисей Львович вернулся в свой кабинет и вышел в холл. Услышав возню на кухне, направил свои стопы туда. Смирнов копошился по хозяйству, и Моисей приветливо и бодро с ним поздоровался:
-Доброе утро, Андрюша! А не заварить ли нам кофею? - и не дожидаясь ответа на риторический вопрос снял с полки турку, ручную мельничку, пакет с зёрнами мокко и неспешно приступил к важному, отточеному годами практики ритуалу.