Королева поднимается с трона и ступает прочь. Три молчаливых рыцаря - её свита, солнечный свет её мантия, чары её небольшого мира рушаться прочь с каждым её шагом, открывая просторный темный зал, где между изящных спиральных колонн вьются обрывки потерянного лета. Беседка ещё здесь, и цветы льнут к её стенам, вырезанные когда-то столь умелой рукой, что и сейчас видятся живыми, даже если каждый лепесток их изваян из серебра и тончайшего белого камня с мастерством, недоступным живым. Но в остальном вокруг не остается ни следа тепла и взгляд Королевы Леса дрожит, её губы дрожат от открывшейся ей картины, её свет - всё, что остается от потерянного лета, - разгоряет прочь темноту и зажигает красками мозаики на стенах. Золотые одеяния лордов и леди, зеленые леса и сапфировые небеса, и фьер-мор в их нечеловеческих обликах, стоящих рядом с детьми Богини наравне под двойной короной восседающих на троне правителей. Картины праздника, скачки и песни, и танцы, но королеву неумолимо, словно бабочку на огонь, тянет к центральной мозаике, там где багрянец пятнает золото, и сапфир, и зелень...