Давно при дворе короля Хьюго не было дня столь пышного, собрания столь славного.
Над высокими шпилями замка реет множество стягов, рядом с ало-золотыми цветам королевства на ветру цвета всех доблестных рыцарей, откликнувшихся на зов. Внутри стен замка слуги привели в порядок каждый закоулок, обмахнули пыль с самых дальних углов, протянули везде гирлянды папоротников, и дубовых ветвей, и цветов, пахнущих пряно. Кабаны и лани, жарящиеся на вертелах целиком, не говоря уже о куропатках и мелкий дичи без счета, заставляют вкусные запахи подниматься вверх из кухонь, и из подвалов выкачивают бочки с крепким яблочным сидром и заморскими винами, чтобы затем, перелив вино в кувшины, подать к застеленному сребротканными скатертями столу.
Здесь, в центральном холле замка, среди камней древних и новых, восседает цвет королевства. В лучших нарядах парчи и бархата восседают за длинными столами дамы и придворные королевства, однако слишком редок среди них блеск доспеха с тех пор как лучшие рыцари королевства полегли в сражении против драконов. Но сегодня не день скорби, а день надежды, и ясно чело короля, восседающего на троне когда он смотрит на собравшихся. Облаченный в золото с пурпуром, в сталь и величие, король Хьюго еще крепок телом и здрав разумом, несмотря на шесть десятков зим, что ему довелось пережить. Но пусть зимы окрасили его бороду во все цвета белого и согнули некогда прямой стан, моложе делает его сидящая рядом с ним на троне возлюбленная королева Ниэнет, затмевая всех придворных дам своей красотой и изяществом манер как солнце заставляет меркнуть луну; рубины и золото ее украшений блекнут на коже столь безупречной и белой, что даже дамы Ши разбили бы зеркала свои от зависти.
Но если король и королева как два светила сего обширного зала, юные принцессы прекрасны как прекрасна весна, как небо, как сама юность. Маргарет, старшая, сидит по правую руку от отца, и если бы не ночь ее волос, сказали бы что прелестная Хальдре воскресла из мертвых, и не только обликом, но и нравом, и манерами; мало кто в королевстве сравнится с ней в искусстве пения. Лавена, средняя сестра, рядом с ней, - словно непокоренное пламя ее волосы и взгляд, и лишь она да королева носят тонкий, заморский шелк, оспаривая звание прекраснейшей во дворе. Рядом с ней Мелисента, младшая сестра, свежая как роза и с тайнами, скрывающимися в глубине светло-зеленых глаз: говорят, сама земля Алледора благословила ее грацией. Последней дамой за столом, в наибольшем отдалении от короля восседает леди Ниам, чьи рыжие волосы обильно пронизаны серебром лет, но стан еще строен и зеленые глаза внимательны и живы: старшая и вдовая, бездетная сестра ныне покойной королевы Хальдре, она всю себя отдала воспитанию принцесс, и даже молодая королева не может лишить ее законного места за королевским столом, пусть даже лорд Элмор, кузен королевы, казначей и виночерпий короля занимает теперь место и более почетное. Зеленые и черные цвета леди Ниам соперничают с белыми и алыми лорда Элмора, но взгляды между ними полны вежливости и церемонной приязни.
Левая сторона королевского стола еще пуста, но вот, стукнув изукрашенным тисовым посохом о пол, сеншаль возвещает прибытие рыцарей. Каждого из них сопровождает юный паж, готовый прислуживать рыцарю за столом за право слушать о подвигах и надеяться и самим в будущем добиться славы. Увы, лишь за круглым столом короля Артура все были равны - здесь же, пожилому сеншалю Кенелму, пришлось порядочно поломать голову, чтобы рассадить всех прибывших согласно правилам гостеприимства и приличия. И вот сейчас каждым ударом его посоха, резные двустворчатые двери в пиршественный зал распахивались, представляя взору собравшихся вельмож, придворных и дам каждого из тех отважных героев, что не убоялись выступить против драконов.
- Сэр Кириус Ливио, Его Высочество принц Ши королевства Семи Ясеней, что в давнем соседстве с королевством Алледора!
Принц занимает почетное место по левую руку короля, после облаченного в белое с алым королевского виночерпия.
- Сэр Варон Делрой Олефсон, законный ярл Виндхельма, что в одиночку преодолел опасности сего дальнего пути!
Сопровождающий рыцаря паж пыжит грудь - ведь меч "его" рыцаря не смог поднять ни один мальчишка из прислуги. Ни единый!
- Сэр Данкан Айдахо из достославного рода Айдахо, победитель в честном турнире сэра Гаррета Айдахо, сэра Айронсайда и единым ударом одержавший победу над сэром Робертом Зеленый Бок, прежде неодолимом!
Этот облаченный в цвета своего рода рыцарь более всего здесь как дома. Все знакомо ему, - даже если пышность двора не сравнится с родным замком, вокруг нет ничего чуждого, и как должное он занимает свое место.
- Сэр Лосстар Хьерга, из достославного рода Хъерга. Единоличный победитель великого множества разбойников, что угрожали миру и спокойствию невинных!
Голос сеншаля не спотыкается даже на столь непривычном для уха альбионцев корнуэльском имени.
- Сэр Бранд Л'сие, владыка Белого Утеса, победитель Серой Ведьмы и укротитель морских псов, известных своей свирепостью! - Возвещает сеншаль, и сквозь открытые резные двери проходит статный рыцарь, облаченный в сталь, и перламутр, и морской шелк; пластины его доспеха в виде резных раковин, тусклые зеленые цвета плаща и табарды темнеют в темно-серое, как тает свет в морских глубинах; его левая рука шестипала, его правая рука о четырех пальцах. Сталь же и перламутр маски скрывают лицо, оставляя видимыми лишь серую кожу жестко очерченного подбородка и темные, сжатые в тонкую линию губы - единственное, что открыто взору под сталью, и перламутром, и шелком; его тень трепещет и рвется прочь как живое существо. Фьер-мор нечастные гости в зеленых мирах Альбиона и Эйре, но славные деяния призывают и их. Идущий за рыцарем паж держится на шаг далее, чем то допустимо этикетом.
- Сэр Аарон Лагартос, из славного рода Лагартос, победитель сэра Лейгха Стальной Наконечник и сэра Малькольма из Хоннахта в честном поединке, равно как и разбойничей банды, посягавшей на покой его земель!
Пусть мало кто из присутствующих слышал о доме Лагартос, прошедшая было по залу тень исчезает, словно хлад под жаркими лучами солнца, когда еще один рыцарь занимает свое место за королевским столом.
- Рыцарь Золотого Ясеня, странствующий рыцарь Ши, славный многими подвигами, чья благодетель следует за ним куда бы он ни шел!
Сумерки за окном словно бы яснеют немного, когда в пиршественный зал входит этот рыцарь.
- И наконец, последний среди прибывших, но не последний среди доблестных, Киан из лесов, храбрый охотник и путепроводец, что также вознамерился бросить вызов грозным драконам!
За последним из воинов закрываются двери, и теперь, когда все расскажены, у принцесс и сидящих напротив них рыцарей есть момент поближе рассмотреть друг друга, пока виночерпий наполняет тяжелую золотую чашу короля Хьюго, готового приветствовать гостей и начать пир. Между принцессами и воинами тончайший белый лен скатертей, вытканный серебряными цветами, и уставленный нетронутыми пока еще яствами на серебряных блюдах - но разве на яства смотрят сейчас глаза и тех и других?