Роль судмедэксперта и патолологоанатома в таком маленьком пригороде, как этот, выполнял по случившемуся тридцать два года назад стечению обстоятельств один и тот же человек. И не то, чтобы молодые кадры не хотели иметь дело с трупами - за это время их наоборот все пребывало - просто мистер Дюпре проводил им такую незабываемую во всех, что ни на есть, плохих смыслах, практику, что испытуемые, к великому удивлению начальства, так и не занимали предлагаемую им должность.
"Кишка тонка" - каждый раз невозмутимо пояснял уход предполагаемых коллег мистер Дюпре и, потирая руки, шел в свои владения
Людей он не любил. Живых, по крайней мере. Слишком болтливы, слишком эмоциональны - он от них уставал. Как уставал когда-то от юной жены и сыновей-близнецов. Все они уже около двадцати лет жили в другой стране, давая о себе знать, не чаще двух раз в год - на Рождество и день рождения Дюпре.
Единственной радостью его были сложные и загадочные дела, которых за всю свою практику он едва насчитал с десяток.
И сегодня, как раз под конец рабочего дня, его ожидал сюрприз, о котором патологоанатом в третьем поколении уже и не смел надеяться. Сегодня домой он придет поздно. Если вообще придет. Заночует на работе - не впервой. Дома, кроме замороженных блинчиков с отвратительным пластмассовым вкусом, его все равно ничто не ждет.
Воркуя возле папки с делом и готовясь вновь вернуться к затейливому трупу молодой женщины, Дюпре даже не разозлился, увидев вошедшего в его кабинет молодого человека.
-
Вы к кому? - надеясь, что юноша просто ошибся дверью, спросил он до необычного мягко.