Взгляд Фая метался по меняющимся декорациям, персонажам, лицам. Хватило ли сил путнику не отрывать глаза от изменчивой фигуры киршара? Хватило ли смелости внимать всем его словам? Конечно же нет. Кто бы тут не испугался? Уж точно не Фай. Героем себя возомнил, ха. У неумирающего веками чудища даров потребовал. Как будто есть что бездомному путнику противопоставить таким силам, какие только единицы из живущих видывали. Как будто нечего больше терять. Но не соглашаться же на предложение киршара- вот он, дом родной- все равно что кандалы кованные! Крыша над головой к земле пригнуться тянет, стены взор сковывают, блеск драгоценностей да позолоты солнце оттеняет. Клетка, яма, а не спасение иль награда. Эх, дурак непутевый. Со старухой чумной поспорить не смог, с грехов пожирателем- побоялся. Да только куда ж это годится, если их дары растреклятые только душу губят и тело тяготят!
А киршар не останавливался, все потешался. Да только не разбередить словам злым былые горести да обиды. Только Прай-знакомец вспомнился, будто рядом встал- оно и понятно, только разминулись с ним. Еще видна кривая улыбка на грубом лице, да будто голос в ушах его слышится, путь указывая. Куда идти за Всевидящим, чего ждать от него. И будто легче стало- не простой был человек, да добрый. Как все-все люди на свете. Вот бы и самому таким стать- чтоб любая обида следа не оставляла, только жизни учила и понимать других помогала. Тогда, быть может, и прекратились бы прозябание и увядание, которыми тварь, в пустоте живущая, пугает. А чего пугать-то, все и так случилось- Осень. Все увядает. Но все равно страшно маленькому человеку во власти большого чудища.
- Нет, киршар, это не та награда, которую я заслужил. Не та награда, о которой я прошу. Нет, я не хочу крышу, трон и очаг. Не хочу благоденствия для себя- миру, там, за окном, оно нужнее. Но миру ты его дать не сможешь, значит, и мне не надо. Нет, киршар, нет. Не рад я, и не соглашусь на это, если таково предложение твое. А награду все равно хочу. Не отступлюсь. Лепра мне слово дала, аль оно такое же прогнившее, червями проеденное, как и чудеса ее? Аль и она здесь не властна? А вопрос твой- много ты вопросов задал мне, да только, чую, тот самый важный, на который ответ тебя заботит, не задан. Ты спроси, а я отвечу, уловок и кривотолков не будет. Только знай, что нет во мне, черве ничтожном, как ты сказал обо мне, греха, чтобы тебя, чудище, накормить. Запугивай, мучай, ищи- нет, и все тут. Ну а теперь смотри, киршар, может, прав был отец мой, когда говорил что сожрешь ты меня. Просил ты его вспомнить- я вспомнил. Только и отец тоже добрым человеком был. Не со зла он, а от беды и горя.