Чернокожий смерил Алана неприязненным взглядом.
- У меня, блядь, сейчас эти полудурки, блядь, найдут себе неприятностей на хвост, еще и какие-то пидорасы, блядь, уже, блядь, порезали друг друга в темной подворотне, - процедил он сквозь зубы, щедро сдабривая речь коренного бруклинца четырехбуквенным словечком, емко передававшим охватывавшую его бездну переживаний.
Тем не менее, он полез под куртку и, уже когда он отходил, Киннок услышал тот самый бруклинский говорок.
- Але, сестренка... Я с Хойт-стрит звоню... Тут один пидор сказал, что в районе 140 дома два других пидораса друг друга порезали... А хер знает. Меня? Джим Форскетт. Да, сестренка, Джим Форскетт, 18 Восточная, 342. Ага. Ну это ты сама спрашивай... Окей, доброй ночи и вам, мэм!