Диего протянул потомку два маркированных пакета с темно-красным содержимым и открыл соседнюю секцию, где стояла посуда.
Консервированная кровь была в каждой капле своей столь же мерзкой, как Алан ее помнил. Вместо пряного вкуса ночных улиц и сладких глотков осенней ночи, распадавшейся на языке на дождь, отражение фонарей и острый горьковатый запах опавшей листвы на языке стоял вкус кислой гнили. Тем не менее, это была кровь, и она насыщала, снимая чувство голода, хотя в какой-то момент чуть не пошла горлом назад.
Зверь вздрогнул, принюхиваясь к запаху кожи Ларри. В глаза бросилась линия загорелой шеи, там, сбоку, где должна была идти вена. Эта кровь будет сладкой, знало что-то в глубине молодого Брухи, и это что-то щедро делилось своим знанием - так щедро, что воображаемая сладость почти ощущалась на языке.