Когда все вернулось в норму, Аластэл и Мелисса оказались в центре огромного механизма. То, что это был механизм сомнений не было: реле, шестерни, пружины - всего этого тут было навалом, все это двигалось, щелкало. Механизм жил своей жизнью. А вот о назначении механизма догадаться было сложно. С точки зрения Аластэла все эти трубки, дышащие паром, все эти латунные шестерни, все эти рычаги и кнопки просто не имели смысла. Мало того, они были случайным образом раскиданы по окружающему пространству, словно кто-то очень сильный свалил все детали в кучу, а потом скреплял по одной не озаботившись достаточным креплением. Но воля и сила сего создателя, должно быть, были велики ибо слились детали без швов в единое целое.
Под ногами пары петляла тропа, составленная из цельной медной пластины уложенной на отполированный мрамор. Вокруг было достаточно темно, чтобы уходящие вдаль механизмы утопали во мраке, где растворялись совсем буквально через пару футов. Дальше была видна одна лишь чернота. Была не была, похоже требовалось идти по дороге.
Путь оказался недолгим. Меньше чем через пару секунд из океана тьмы вынырнул огромный каменный трон высотой этак с сотню взрослых мужчин. А на нем недвижно восседало существо, чье тело было искусным часовым механизмом, элегантно сплетенным с механизмами вокруг него. Существо выдыхало пар из-под огромной маски.
- Превосходная работа, не так ли?
Низкий голос с легкой хрипотцой нарушил измышления падшего. Он слышал этот голос впервые, но манеру узнал немедленно. Люций.
Владыка стоял у самого основания трона в новом своем обличии. На этот раз маской ему служило изрубленное шрамами лицо воина, частично сокрытое под спутанными пропитавшимися кровью волосами. На теле он носил пробитый в трех местах панцирь поверх дорожной одежды прошедших веков, но другой брони на нем не было.
- Твой друг священник создал это. Даже не представляю как ты прознал об этом творении. Но это упрощает мою работу. Ведь я желаю его творение всем сердцем. - Покачиваясь на каждом шагу, Люция стал приближаться к паре. - Я даже вижу как он создавал его. Нить за нитью. В первый день он наделил его разумом. Во второй дал разуму голову. В третий создал тело. На четвертый день он тело совместил с головой. На пятый он обучил его дышать и говорить. Но на шестой не смог он завершить задуманное, ибо не имел последнего компонента. У священника не было души, коей он мог бы наделить божество. И тут появляешься ты, Аластэл! Удивительное совпадение. Позволь я избавлюсь от твоей подружки, чтобы никто нам не мешал.
Аластэл слишком поздно понял, что Люций подкрался достаточно близко и уже занес руку (без оружия!?) для удара.