 |
|
Мезираль заворожено глядел, как ездовое животное переворачивается в небе, скидывая раненного седока. Волшебная помесь из льва, орла и лошади интересовала барда во многих смыслах. Откуда они взялись? Смесь совершенно разных животных не смотрелась отвратительно, объединяя их качества, она была сильна, вынослива, строптива и заслуживала восхищения. Наверняка они родом из Фейвальда! И какие мощные крылья должны быть, чтобы поднять в воздух лошадиную задницу! Кстати, о заднице. В своих странствиях он попробовал много блюд, и рогу из огромных птиц, название которых он не мог выговорить, и копченую конину, которой питались степняки, но какой на вкус гиппогриф? Больше как птица или как конь? Может жесткая птица, этакая белая благородная конина, а может как мясо хищника, только нежнее? У повара «Театра из печки» была очень толстая и древняя книжка, написанная каким-то известным путешественником по измереньям. На кожаной обложке был выжжен кружок портала, из которого появляется блюдо с осьминогом, а на форзаце был выведено название. «Эта удивительная разноплановая еда». Станваллэ всегда поражало, с какой маниакальной скрупулезностью составитель этого тома описывал всю флору и фауну разных планов. Из этой книги он знал, что мантикору есть нельзя, если не потушить мясо в соусе, в который входят ингредиенты нейтрализующие яд. А про гиппогрифа он не читал. [Осторожно флэшбек]Как-то они проезжали через Сигил. Город дверей вообще очень удобен для путешествий и караван там бывал часто, но они старались не останавливаться. В этот день они давали представление на площади, а вечером все разошлись по своим делам. Родители пошли закупать провизию для каравана, Гаэрика пошла пялиться на витрины и прилавки магазина странностей, а Мезираль не знал чем себя занять. Тут к нему подошел повар. Накануне Они говорили о странной еде. А в Сигиле для гурмана открывался простор бесконечный и пугающий.
- Мез, я слышал, здесь недалеко корчма открылась с деликатесами из глубоких подземелий, называется Пич-кафе. Еда для настоящих мужчин. Пойдешь со мной туда? – хитро улыбаясь, спросил повар.
- Конечно, если ты обещаешь, что мы сами там не станем ужином для иллитидов, - усмехнулся бард, - и сразу предупреждаю, бихолдеров я не ем. У меня правило не есть того кто умнее меня.
- Как скажешь, закажем коронное блюдо, - проговорил друг. – Говорят, что глубинный гном, не отведав его, не признается мужчиной.
Мезираля навела на неприятные мысли. Что за закуска, которую может съесть только настоящий мужчина? Возможно, выносливые дварфы могут есть ядовитые вещи?
Когда они зашли в корчму, столик для них уже был накрыт. Посредине стояла глубокая миска с маслянистой жидкостью, с лева лежало полотенце, а с права орудие похожее на картофелечистку. Нож с заостренной прорезью. Рядом лежала волшебная палочка и ложка в мелкую сеточку.
- Когда захотите начать, просто коснитесь палочкой края тарелки, - с видом знатока сказал маленький пич-официант и резво скрылся с глаз, оставив Мезираля, хотевшего задать вопрос с открытым ртом. Повар отошел сделать заказ себе. Итак, бард неожиданно оказался один на один с неизвестностью. Он пытался заглянуть в тарелку, но жидкость в ней не пропускала свет и была непрозрачной. Тогда он вздохнул, взял палочку и коснулся края миски.
Раздался треск как от маленькой молнии, поверхность миски пошла кругами и из глубины вынырнуло полуметровое щупальце толщиной с руку взрослого мужчины. Менестрель ошалело уставился на неё, а щупальце не спешило никуда деваться.
- Так, маленькая мисочка, большая рыба, это что какая-то бессмысленная кулинарная магия?- он потянулся к миске, пытаясь её приподнять, но миска не шевелилась. Она оказалась одним целым со столом, и все его попытки приподнять посудину вызывали только легкое покачивание на поверхности жидкости. Однако это покачивание не понравилось щупальцу. Оно с размаху ударило барда пол лицу. С влажным хлюпаньем голова Мезираля мотнулась, а перед глазами все поплыло. Не давая опомниться, щупальце ударило с другой стороны, и останавливаться оно, видимо, не собиралось. «Вот оно сражение всей жизни,- думал Мезираль, - никогда больше не буду есть угощение, если оно живо. Хотя, крепко связанное за живое не считается». От следующего удара бард увернулся и ткнул существо волшебной палочкой. Его пронизал разряд. Видимо оно боялось электричества, но чувство легкой добычи не позволило ему убраться в свою миску. Вместо этого оно выбило палочку из рук незадачливого гурмана и обвилось у него вокруг шеи. В глазах стремительно начало темнеть. Руки опускались. Усилием воли Мезираль вытащил из ножен кинжал и воткнул его в щупальце, потом ещё и еще. Вскоре оно ослабило хватку и опало на стол. А эладрин обессилено откинулся на спинку стула.
Пришедший вскоре товарищ, объяснил, что существо обитает на мелководье подземных водоемов. Основная часть тела - массивное сильное щупальце, которое используется для охоты. Остальное тело, а в частности самое вкусное – мозг, находится на дне, надежно закрепленный вспомогательными щупальцами. Для того чтобы вырвать существо полностью нужно его убить. Желательно его убивать особо больно и жестоко, потому что вещество выделяющееся в мозгу от боли сладко как нектар. Поэтому обычай глубинных гномов выглядит так.
Гном приходит на край водоема и мутит воду. Волшебной палочкой касается щупальца и от электричества твердая кожа размягчается. Далее когда щупальце пытается его схватить, он подставляет ладонь и держит его как в борьбе на руках. В это время ножом с прорезью он счищает кожу. Крепкая кожа существа предохраняет плоть от воздуха. На свежем воздухе мясо существа изжаривается само собой. По-мере зажарки гном срезает готовые куски, как кожуру с картофеля, при этом стараясь не убить тварь как можно дольше. Потом, когда животное мертво, он вытаскивает его из воды, достает ложкой мозг, его как раз хватает на одну ложку. Мясо щупальца похоже на цыпленка, а мозг непередаваемого вкуса. Приятного аппетита, гурманы. В итоге, Мезераль решил, что либо он гипогрифа оседлает, либо приготовит вечером на костре. Третьего не дано. Но от мыслей его отвлекла атака ледяного волшебника. - Ах, ты ж иблиса кусок, - вскричал в досаде бард покрываясь ледяной коркой. Но в это время уже подбегал старый знакомый. Мезираль тщетно пытался высвободить меч, чтобы хоть как то защититься, но тщетно. На доспехе появилась ещё одна брешь, а эладрина пронзила уже привычная боль. Он собирался достойно ответить тайфлингу, но тот повалился на землю сраженный товарищами. Ледяная корка не спешила таять и подергавшись музыкант смерился. "Ну её, весной растает"- меланхолично подумал он пуская очередное заклинание на дикаря мешающего колдовать магу. Для гиппогрифа к которому Мез уже прикипел сердцем складывалось все плачевно, но неизменно попадал под обстрел и бард боялся, что птичка не сделавшая никому вреда озлобится на них. Поэтому последней командой для неё было: - Гиппи, улетай подальше. Я вернусь за тобой, когда мы закончим здесь...
|