Колдовская буря бушевала вокруг Саргатана, разбрасывая в разные стороны и союзников дэва и его врагов, но сам он был непоколебим как могучий утес посреди штормового моря. Ни огонь, которым становились тифлинги перед смертью, ни ледяная буря, которую наслал восседающий на гиппогрифе колдун, ни серповидные алые всполохи, появившиеся вообще неизвестно откуда, не могли причинить ему, и в этом жрец видел знак свыше. Солнцеликий привел его сюда с определенной целью, и пока цель не достигнута, никакое испытание не окажется слишком сложным, и никакая преграда не будет достаточно прочной, чтобы удержать посланца света.
– Убейте или спешьте колдуна, – крикнул дэв чистым холодным голосом Стратега, кидаясь наперерез исторгнутым гробницей культистам. – С “этими” мы с Леем разберемся.
Слуги Скованного бога были многочисленны и купались в даруемом их хозяином безумии, как в полноводной реке, но все они были обречены, и как речные воды разбиваются о камень волнорезов, так и им было суждено разбиться о бастион выучки, слаженности и холодного расчета.
– Владыка рассвета, укрепи силы мои и решимость мою. Охрани тех, что плечом к плечу стоят против рабов Падшего. Исцели тела их и души, дай надежду, направь руку, – громко и уверенно пел жрец, неумолимо надвигаясь на покрытых грязью и слюной безумцев.
С каждым шагом исходящий от Саргатана свет пульсировал в такт биения его сердца, разгораясь все ярче и ярче, пока не вспыхнул ослепительной вспышкой, что была подобна первому рассветному лучу, преломленному многогранной призмой. Теплое золотое сияние затопило поляну, на секунду поглощая и звуки боя, и крики раненых, и хрипы умирающих, заплясало вокруг спутников дэва сверкающей дымкой и распалось на десятки кружащихся по замысловатым спиралям добела раскаленных глифов, похожих на те, из которых был соткан окруживший голову жреца нимб.
С полуэльфом Саргатан был знаком меньше часа, но два опытных воина, пусть даже один из них вынужден опираться на подсказки сущности, чье физическое тело умерло сто двадцать лет назад, всегда найдут общий язык в горниле сражения. Вот и сейчас, стоило только Лею выиграть для вновь оказавшейся в первой линии колдуньи полсекунды на отступление, и тут же на ее место с точностью отлаженного часового механизма встает дэв, чей меч уже занесен для удара.
– Еретик, – на удивление зло прошипел жрец чужим голосом, что был похож на треск сгорающих в жарком костре веток.
Тяжелое лезвие “Пера ангела” стремительно рухнуло вниз и с неприятным чавкающим хрустом отрубило предводителю безумцев правую руку, которую тот рефлекторно поднял в попытке защититься. Пока противник дэва, забыв о хохоте, с некоторым удивлением смотрел на культю, Саргатан подшагнул к нему практически в упор и насадил культиста на клинок, как муху на иглу. Удар был такой силы, что меч прошил того насквозь, вышел из спины и остановил свой ход только, когда сжимающая его рукоять кисть жреца уткнулась в судорожно дергающийся живот сумасшедшего.
Спихнув мгновенно обмякшее тело с лезвия, дэв обвел тяжелым взглядом ставших двумя жесткими белыми звездами глаз готовых к атаке безумцев и пару держащихся позади них тифлингов, насмешливо отсалютовал им всем клинком, будто приглашая сразиться, а свет вокруг него на мгновение вспыхнул кровавым закатным багрянцем.
– Мерзость, – презрительно прошипел Палач устами Саргатана. – Жалкий божок, которому вы поклоняетесь, не стоит даже пепла на сандалиях Солнцеликого. Скулящий, как побитая собака, изгнанная хозяином из дома, связанный, как телок, подготовленный к закланию, и роняющий слюну, как деревенский юродивый он шепчет в ваши сны, умоляя о помощи и суля награды. Но это все ложь. Он такое же ничтожество, как и все вы. Вы слабы, бездарны и жить вам осталось считанные секунды. Идите сюда и закончите тот фарс, что вы по недоразумению считаете жизнью.