Ах, если бы всем было здесь так же просто, как дэву? Если бы все имели такие же прозрачные принципы - и при этом достаточно гибкие, чтобы странствовать с предложениями помощи по миру, не терзаясь угрызениями совести при каждом сомнительном шаге, которых слишком много на любом пути. Вся жизнь - выбор между злом и меньшим злом, и как немного вокруг героев, которые способны этому злу противостоять... Вот и здесь, когда герои вошли в лес, что был заполнен душами, призраками и чужой, враждебной жизненной энергией, они почувствовали его давление на себе, на своей шкуре. Сперва - гнетущая тишина. Она подавляла, она заставляла содрогаться от каждого шороха, гадать, словно здесь или там таился враг. Был слышен каждый шаг по промерзлой земле, каждое падение снега с отводимых в сторону веток. Карканье воронов над головой возвещало беду... Затем - обволакивающая разум меланхолия... она вгрызалась в шагающих в сторону Гробницы Снов, она побуждала остановиться, побуждала думать, что все пустое, что в борьбе нет никакого смысла, что гораздо лучше будет прямо сейчас лечь и заснуть в этом дремучем темном лесу, замерзнуть в холоде... Поскольку впереди были еще большие ужасы, назад дороги нет, а сон столь сладостен, столь приятен будет здесь... И наконец - влияние вечно сражающихся душ. Двух непримиримых армий. Они сеяли вражду, они сеяли страх, они сеяли разделение, недоверие, вплоть до паранойи! Когда ты оглядываешься каждую минуту, ожидая увидеть едва знакомого спутника с занесенным кинжалом за твоей спиной...
Впереди шли Лей и Торн. Первый двигался прямо напролом, и похоже, не только закованные в латы тело было сильно, но и воля, которая напрочь игнорировала любую тишину - какая тишина, когда ты собой проделываешь путь? Любое недоверие - в конце концов, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Любое желание заснуть - хотя здесь уже была не воля, а просто неутомимое желание двигаться вперед. Торн же уже раздумывал над тем, чтобы пойти самому, отдалиться от всех, но пока еще находил способы уговорить себя на обратное. Его подсознание совершенно автоматически с истинно эльфийской ловкостью проходило через чащу, настолько грациозно и легко, что казалось, он даже не оставляет следов на снегу.
Путь до Гробницы Снов должен будет занять напрямик около получаса. Гробница Снов... Саргатану услужливо подсказывали прежние ипостаси: она была построена примерно в то же время, что и монастырь, из которого были оставшиеся позади паломники. Сотню лет назад, может, чуть меньше. Это была не сколько гробница, сколько храм, посвященный своему господину от его последователей: отродий, тифлингов, людей и не только. Они верили, что Спящий однажды проснется, они охраняли его тело, собирали для него сокровища, добывали металл для ковки оружия, чтобы возобновить войну, в которой все они сражались... Но вера их была подорвана молчанием Спящего. Сон, казалось, никогда не закончится. А влияние окружающего их леса стало внушать вражду в их сердца, за этим последовала междуусобица и запустение. Гробница Снов оказалась заброшена. Последние остатки армии Спящего прекратили свое существование.
И о последнем свидетельствовали остатки прошлого. Ржавая секира, что навеки встряла в дерево, которое уже давно смирилось с ее существованием в собственном еле живом теле. Череп, что висит на ветке и смотрит пустыми глазницами в гнетущей тишине. Сломанный щит, который был разломан ударом колоссального молота. Человеческая грудная клетка, выглядывающая из-под снега начищенными и обглоданными ребрами...
Но с прошлым можно было бороться. И храмовник мог. Песней, что развеивала молчание веков. Светом, который развеивал меланхолию. Твердой волей и молитвой, что боролась с враждебностью и могла сплотить всех воедино. Вот только слишком заметны будут любые звуки, на многие десятки метров...
И вот такие звуки заставили обратить на себя внимание уже через десять минут путешествия. Река в этом участке леса близко подошла к пути, который прокладывали Лей и Торн. Партия старалась путешествовать аккуратно, и пока что ей это удавалось - даже более, они смогли обнаружить у заледеневшего участка Эльсира организованную на них засаду. Еще пятеро варваров и трое тифлингов - но это только те, кто были видимы, похоже, что там противников было больше. Что же, драки можно избежать...
Громко над головой каркнул ворон, взлетев с ветки прямо над Назос. Сухое дерево над ее головой прогнулось, задевая чародейку острыми, словно шипы, ответвлениями - и на тыльной стороне ее руки, которая только что приглаживала волосы, появилась глубокая царапина, быстро набухавшая кровью, прорывающейся наружу в такт пульсирующему сердцу.
И рука вырвалась из белоснежного снега рядом. Совсем другая рука, мертвая - сплошные кости с ошметками еще не истлевшей плоти. Мертвец под снегом жаждал эладринской благородной крови... И озерцо на ладони Назос предательски сползало вниз - нельзя допустить, чтобы упала хоть одна капля!