Непривычно было видеть Инара без его боевого доспеха. Обычная рубаха, отцовский лук. Он выглядел просто и от того показался особенно родным. Словно кольчуга защищала не только его тело, но и сердце, сковывая и не давая пробиться никому из окружающих. Даже ей.
Иль нестерпимо захотелось обнять его. Впитать родной запах, который почему-то всегда напоминал о родителях. Выплеснуть всю боль, что пришла к ней в мрачной пещере. Интересно, пахнет ли она сама сейчас волками и кровью? Успел ли впитаться тот въедливый смрад в ее волосы? Она сдержала порыв, напоминая себе, что Инару сейчас лучше ничего не говорить. Монон никогда не ошибался в своих советах.
Тяжело вздохнув, девушка посмотрела вслед выпущенным стрелам, что с плавным шелестом вошли в мишень, острие к острию. Идеально, как всегда.
Когда-то именно Инар учил ее стрелять из лука. Искренне веселился, стоило очередной стреле попасть куда угодно, но только не в мишень. Веселился еще больше, когда маленькая Илиэль надувала губы и отворачивалась от язвительного брата. А потом уже она веселилась, убегая от ругающегося мальчика, стоило ей пнуть его в ногу, чтоб неповадно было.
Их связывало не так уж много совместных воспоминаний, но каждое занимало особенное место в сердце эльфийки.
Когда они успели так отдалиться друг от друга?
Почему Инар выбрал путь Элдрет Велуутра?
Почему он не смог простить людей?
А почему она простила?
Девушка смотрела на мишень невидящим взглядом, вспоминая собственную злость и ярость. Вспоминая то удушающее желание уничтожить любого из короткоухих. Она не заметила, как оно исчезло. Боль забрали твердые столбы деревьев. Ее исцелил лес и мудрость Монона.
У Инара не было такой возможности. Он спрятался за маской гнева и не собирался никого прощать. Он ушел из их дома.
Иль стянула перчатку с правой руки, засунув ее за зеленый ремешок. Подхватила лук и нежно провела пальцами по теплому дереву, нагретому Инаром. У них осталось не так много от родителей, а от отца и вовсе почти ничего. Этот лук был особенным и девушка была рада, что Инар сохранил его до сих пор. Хотя прошло уже столько лет.
Она не улыбнулась в ответ, избегая взгляда брата.
Если бы сейчас она посмотрела в его лицо, то обязательно сказала бы про Морленда. Больше всего она ненавидела что-то скрывать от него. Больше всего она ненавидела ложь. Будучи честной с собой и с миром вокруг, Илиэль могла натворить много глупостей, но она признавала их. Признавала свои ошибки и брала всю ответственность на себя.
- Да, и нашла, - изучая потертую обмотку пробормотала эльфийка. Тонкие пальцы продолжали ласкать оружие, а мысли были где-то далеко на севере.
- Нам нужно поговорить, Инар. Приходи домой сегодня после стрельбища.
Она выделила это «домой» так, чтобы брат вспомнил, что старый сруб с мшистой крышей, обнявший древнее дерево на краю селения – и его дом тоже.