Виктор проснулся от странного чувства. Смутно знакомого, будто он раньше испытывал это. Когда-то очень давно. Открыв глаза, Шмидт узрел потолок хибары, и понял, что это было за чувство: он выспался.
Впервые за долгое время, ему приснился сон. Или, возможно, он впервые запомнил, что в этом сне было. Родители... Мама и папа. Когда хоронили мать, тетя Надя сказала такую фразу: "Не верю, что их нет. Мне кажется, что они с Алексеем просто куда-то уехали. И скоро вернутся". И в этом сне, Виктор встретил их. В какой-то чертовой дыре вселенной. Среди запаха хвои, и пробегающих мимо динозавров. Они куда-то уехали, а Витя нашел это место.
"Наверно, я действительно сдох..." - с тяжким выдохом подумал мужчина. Все что произошло накануне, схватки, открытия, странные явления... Господи! Сейчас, на ясную голову пришло полное осознание всего происходящего. До этого, как то было не досуг. Бегство, бегство... С первой минуты, попав в этот чертов мир, Шмидт только и делал, что бежал от кого-то. От опасностей реальный и мнимых. Постоянный бег, и ни минуты, чтобы осознать, что... черт возьми! Это все происходит на самом деле!
"... а если и так, то на рай это место явно не похоже", - грудь начала вздыматься от бесшумного хохота. Пару раз насильно хохотнув, Виктор оставил эту практику, поскольку каждый выдох отзывался болью в мышцах.
Ох, что за боль... Болело даже в тех местах, о существовании которых Шмидт и не догадывался. В голову пришли воспоминания о бурной юности. Когда день ото дня, пропадая в зале, он рвал волосы на жопе, чтобы стать сильнее. Все детство.. всю юность он потратил на то, чтобы стать лучшим. Постоянная боль в теле, а мышцы - как задетая струна, тихо гудят, не в силах найти покой. Перед его глазами мелькали талантливые дети, играючи овладевавшие боевым искусством. А у него не было таланта. Было лишь бесконечное желание. Тогда он думал, что пока в его легких есть воздух, а в сердце - мечта, он может горы свернуть. Тело, как пластилин. Из него можно вылепить все что угодно... Как же. Не щадил себя. Плевал на учебу, весь отдался спорту и своим грезам. Каждую свою слабость превратил в преимущество. И вот, когда настал момент его славы, пришел и час расплаты... Тихий хруст в колене, и темнота в глазах.
"Он не может драться..."
"Он будет!" - крик Натальи Сергеевны, сквозь ушной звон, - "Он встанет!"...
Если бы Виктор знал, чем все обернется, он бы не встал... Но тогда была мечта, тогда были надежды. Нашатырь обжег ноздри, и снова в бой. И вновь - удар. И вновь - падение. И темнота. На этот раз уже непроницаемая.
Наверно, тогда с ногой сломалась и вся его жизнь. Пять лет беспомощности... Завистливых взглядов в сторону молодых спортсменов. А что он еще умел в этой жизни? Да ничего... Подаренные директором тройки в аттестате - за заслуги перед школой, - и поступление на кафедру бокса, по блату. Вот тебе и вся спортивная карьера.
Однако, после года на антидепрессантах, жизнь вроде-как обрела краски. Детишки, мать их. Такие милые, наивные, еще мечтают, еще хотят чего-то. О да, работа учителем - величайшее достижение Шмидта. Юную кровь попить, жизни молодой попробовать. Сам в развитии остановился, где-то далеко в детстве, и сейчас просто благодать была милым одуванчикам пушинки в полет отправлять...
"- Виктор Алексеич, вас плохо слышно!..
- Какой я, мать тебя, Виктор Алексеич?! НайтВулф, НайтВулф, или с английским совсем не дружишь?!
- Простите... Вик... НайтВулф.
- Так то. Это я с девяти до трех Виктор Алексеич! Понял, Скляренко? А после шести, я танк-зооморф, с точкой +8.
- ... вот опять он начинает хвастаться...
- Так, я не понял, Васильев! Что за наезды?!
- Хватит уже по-фамилиям, сами говорили...
- Ладно, ладно... HALK@12, Вобл'а мы вообще, кого ждем?
- Приста. Май ник, она сказала в семь в сети будет.
- ...пфф...
- Не пфыкайте, вы вообще должны были пати набрать, а в итоге я с этим вожу-...
- Пфф!!!
- Да хватит! В уши же бьет!
- ...
- ...
- Жеееень... а Жеееень... а что твоя мама в пятницу делает?
- Пишет заявление в милицию, о сексуальном домогательстве с вашей стороны.
- Черт. А я между прочим, хотел ее в ресторан пригласить...
- Макдональдс с натягом можно рестораном назвать.
- Ой ты какой дерзкий, ты глянь! Вот устрою тебе марафон из двоек, твоя мама сама ко мне прибежит. Бугагашеньки.
- Через мой труп.
- Ниче, ниче, сына. Месяцок - и можешь звать меня папкой.
- ...
- Аааа!!! Хрен ли ты меня льешь?!!"
Виктор вновь глухо рассмеялся, на этот раз не беспокоясь о ноющих мышцах. Таки да, попадание в ад Шмидт заслужил хотя бы трехлетней работой учителем.
- Ыэххх! - с ловкостью зомби, выбирающимся из своей могилы, Шмидт сел на кучу того, что последние пару часов считал постелью. Вокруг стояла тишина, прерываемая спящим сопением. Злорадство дало о себе знать, предлагая мысль о том, чтобы соврать Белке, мол, храпит она, как трактор. Ну ладно, не будем об этом...
Со скрипом всех мыслимых и немыслимых суставов, Виктор поднялся на ноги, и последовал зову природы.