Когда проводник понял что люди последуют за ним, он удовлетворённо и дружелюбно улыбнулся и что то громко произнёс обращаясь наружу. Вскоре внутрь вошел ещё один человек с целой стопкой широких плетёных шляп – как раз таких какие носили встреченные вчера на дороге путники. Их спаситель демонстративно одел одну на голову сдвинув на лоб так что гарантированно скрыть лицо. Жестом показал, что надо следовать его примеру. Проверил правильно ли сидят головные уборы на попаданцах. Тем временем в пещеру внесли два длинных шеста, судя по коре, каплям смолы и свежим следам от топора это были две наскоро обструганные сосенки или ёлки. Назначение палок было абсолютно прозрачно – заменить в самодельных носилках копья. Кроме ручек принесли и какую-то рогожу, которую правда использовали не для того что бы сделать носилки удобнее, а что бы накрыть уложенного на них Максима.
Когда люди наконец вышли из пещеры* их встретили мягкие лучи закатного Солнца. На тропинке сидел десяток таких же «охотников» как и спутники их спасителя – простая одежа местного кроя, широкие шляпы, луки и стрелы, у некоторых короткие копья с широкими наконечниками, у многих топоры или тесаки на поясах. Всё оружие очень простое и какое-то рабочее на вид. Люди не источали опасности, не было в них показной агрессии воинов или бандитов, но та неряшливая непринуждённость с какой они двигались несмотря на оружие подсказывала что обращаться они с ним умеют отлично.
А потом они пошли. Этот путь не сравнить с предыдущим – и нагрузка меньше и света больше. Пускай ночь безлунная, но небо было чистым и полным ярких звёзд. Огромные, сверкающие как бриллианты они заполняли черноту над головой. Не надо было быть астрономом что бы понять, что на Земле в небе и половины такого богатства не увидишь, да что там, даже четверти! И всё равно тащить в темноте носилки было нелегко, но когда на Ульяну и Виктора стали накатывать боль и усталость их сменила пара местных. А тех ещё одно. Больше нести Максима им не пришлось. После вчерашнего такое многого стоило. Посреди ночи путники заночевали в каком-то сарае полном сухого папоротника, а утром позавтракав орешками и копчёным мясом двинулись дальше. Тропы по которым они шли становились всё уже и круче. Их уводили всё выше и выше в горы. Эрик отметил, что они поднялись уже куда выше уровня покинутого города. Даже в полдень было тепло, но не жарко как в долине, а уж к вечеру стало совсем свежо. Джунглеподобный лес сменился привычного вида елями и соснами. Если бы ещё полянки были покрыты луговыми цветами вместо вездесущих папоротников… Если бы. Но папоротники на земле, а птерозавры в небе постоянно напоминали что они не в земных горах, а в чужом мире.
Несмотря на регулярные остановки на отдых и еду день пути по горам это много. Особенно когда каждая мышца болит от вчерашней ещё крепатуры, особенно для раненных. Впрочем приходилось удивляться как они вообще столько выдерживают. А ведь выдерживают и даже нельзя сказать что жилы рвут. Тяжело, но не так что бы совсем. Каждый шаг усилие, но умеренное, а не через не могу. Но когда Солнце скрылось за очередной горой и начал опускать сырой туман все были рады побыстрее окончить путь. Даже по невозмутимы спутникам было ясно что они торопятся. Последний подъем – не такой уже и крутой, просто узкая и скользкая от сочащейся из грунта воды тропинка. Ещё немного… Даже здоровым было тяжело, а Макихару местные втащили наверх буквальна на руках. Сверху их ждали густые заросли местного ельника, а через сотню шагов окружённая частоколом усадьба – несколько домов с высокими, крытыми гонтом крышами. Их проводник постукал в одностворчатые узкие ворота. Пришли. послышался приглушённый разговор и дверь со скрипом отворилась.
Попаданцев только и хватило на то что бы упасть в отведённой им хате. Упасть на привычные уже кучи сухого папоротникового сена и заснуть.