Виктор, казалось, в какой-то момент отрубился. Удара три он точно помнил.
Первый - в голову, попал по блоку. Это ладно. Следующий хорошо так прошел в пресс. Шмидт успел напрячь его в последний момент, но, к несчастью, удар был настолько сильный, что на блокировку второго, сил мышц живота уже не хватило.
Это как раз и был тот третий удар, который помнил Шмидт.
А дальше - вспышка и...
- ...съука...блъять... - судорожно пытаясь вдохнуть воздуха, единственное, чего желал Виктор перед своей возможной кончиной, это нанести как можно больше оскорблений своему, опять же, возможному убийце.
- ...гроза калек...- эту фразу удалось выплюнуть на выдохе, и бесконечное счастье, что возможность дышать вновь к нему вернулась, заставила трястись от хохота.
Поднимая вялые клубы пыли у рта и носа, Шмидт истерично ржал сквозь слезы и собственный стон:
-...дура...ахахах... бля... Я кажется, только что проглотил свою селизенку...предварительно ее выблював, ахах...сука...
Вытирая лицом мостовую, хотелось зарыться поглубже в камень, чтобы спрятаться подальше от этой неистовой боли. Мелкие камешки забрались в рот, смешавшись со слюной и кровью. Но было как то похуй. И на скрип в зубах, и на кровь, и на царапины, которые жертва сама себе ставила, ожесточенно возя лицом по земле.
Сейчас все сознание занимала лишь боль и бесконечная ненависть к Яне:
- ...прямо в синяк, сука!...бля...ха ха, неблагодарная сука...прямо в долбанный синяк...я месяц кровью ссать буду, уродина...ахахах...отсутствие мозга целиком выполняешь мышцой, да?...ахахах...
Грязь забралась в глаз, и, как это не странно Виктор был доволен: хоть на секунду отвлечься от боли в животе и челюсти:
-...ахахах, да у тебя проблемы...бля...ты же ходячий комплекс неполноценности, ахахах...ооо да...скажи, сколько за тобой парней в школе бегало?
Виктор развернул лицо к своей обидчице:
- Ой, пардон, от тебя? - товарищу Шмидту явно было мало.