- Ты ничего не понимаешь в женщинах, Томас, - проговорил рыцарь осматривая себя. Помещение стремительно стало меньше, теперь перетаскивать тяжести не казалось такой проблемой.
- Но спасибо, -задумчиво произнес паладин, пытаясь проверить свои силы, например, допрыгнуть до потолка, - Хм, теперь я даже больше, чем тролль!
Голос Герхарда гулко разнесся по помещению.
- И голос громкий, - уже тише добавил он. Тут он вспомнил про бесенка. Двумя пальцами он выковырял его из перчатки, в которой он скрылся уже полностью.
- Ну что, вот мы и остались одни, - усмехнулся тирран, сдавливая хрупкое тельце. - Могу поспорить с такими как я ты никогда не сталкивался, иначе бы тебя здесь не было. Я не отпущу тебя. Ты отправишься к себе, а если вернешься на землю, поверь, я найду для тебя время.
Герхард оскалил свои, теперь уже огромные зубы и посмотрел на демона.
- Передай своему хозяину, Оркусу, что если он хочет досадить мне, то ему следует отправить кого-нибудь посильнее. Расскажи ему все, что с тобой произошло. А если ты не сделаешь так как я говорю, я узнаю и приду за тобой даже в твою Бездну. Поверь, тогда ты увидишь её совсем в других красках, - Герхард рассмеялся смехом, который слышал от главной прислужницы Баала, это должно было впечатлить. - Приятно было пообщаться, мразь.
Закончил он и медленно сжал кулак.
Паладин кинул тело демоненка в жаровню и занялся делом.
Сначала Статуя Оркуса. Демон хотел их всех убить, а теперь косвенно послужит спасителем. Герхард передвинул её к постаменту, оставляя узкий проход между жаровней и статуей. Маленькие статуи инкуба и суккуба он сорвал с их мест и заблокировал ими двери в ближней к алтарю части зала. Открытый саркофаг рыцарь перенес к люку и поставил вертикально. Подождет до того момента как от туда не выйдут его спутники. Второй саркофаг он поставил за большую жаровню блокируя проход, а проход за второй жаровней заложил самыми большими обломками из насыпи.
Полки от столкнет потом, когда книги будут перенесены. За всеми этими заботами Герхард забыл, что храм окружила орда нежити, он хлопотал, как хозяюшка перед приходом гостей не особо думая о страхе и о скорой мучительной смерти. Где наша не пропадала. Тут только до рассвета продержаться. Когда его часть работы была закончена он встал на колени и принялся молится своему богу.
Не на разбой и грабеж я поднял меч свой, не на обиду и притеснение слабых и угнетенных предпринял великий ратный подвиг мой, но в твердой вере в правоту великого дела — отстаивания святости и неприкосновенности жизни и убеждений которым Ты учил меня. Привольно и радостно и по Закону Твоему я жил, также и паду за правое дело если на то будет воля Твоя. И не зло, не зависть, но мир, единение, да царствуют среди сынов Твоих!
Ты с нами, Слепой Бог! Да уразумеют народы твои и враги твои, что Ты с нами! С Тобой страха не имеем, смерти не страшимся! С Тобой единицы нас будут гнать тысячи врагов, а десятки — тьмы их! Даруй единомыслие и согласие воинам своим.