Срочно прибыть!..
Если на месте электронного мозга был живой человек, Ноль-Пять бы ему сказала. Многое сказала. Про хищные-руки-в-вентиляции. Про скорпиона-из-ребер, что неумолимо приближался, рассыпая дробь шагов. Про неизвестно-сколько-их-там, у поста два-два. Пару слов еще — про ее, капрала Пак, шансы добраться до поста, имея при себе пистолетик, девять патронов и бешеное выражение лица.
Но живого человека не было. Ни дежурного офицера, ни его помощника, ни часовых на постах, ни даже сраной резервной смены.
Все погибли. Точно.
«Гоморра, — пробилось равнодушное, — это значит, сжечь всё здесь к хуям. Чтобы никого живого. И ничего. Это — правильно. И кто-то должен. И должна бы именно я. Но не пойду. Не сейчас. Сейчас – не дойду. Не смогу. Пока есть шанс выжить. Буду выживать. Добраться до челнока сперва. Там посмотрим. Пост, где защиту можно запустить, вряд ли один. А я одна. Жизнь у меня одна.»
Три ноты над головой прозвучали неожиданно мягко, как-то совершенно мирно. За миг до того, как двери лифта открылись, в воображении Тим-Йонг вдруг возникла страшная картинка: лифт, полностью заполненный кровавой плотью, истекающая слизь дрянь, прыгающая ей прямо в лицо... Рука девушки судорожно дернулась в попытке закрыться от угрозы, но лифт уже был открыт, и стоящая в нем фигура не была агрессивной. Тим-Йонг смогла только облегченно выдохнуть. Еще раз вздрогнула, когда в глаза бросились детали: нечеловеческий блеск глаз, рассеченная кожа, неестественная пластика движения, но из памяти успокаивающе выплыло: «зловещая долина» же, андроид, все нормально, это не страшно, так и должно быть.
Не чувствуя ног, сделала два шага за спину андроида. Тот оказался коротышкой немногим выше ее самой. Тошнота отступила.
Твою мать, как же славно оказаться не одной. Пусть и со старым роботом-санитаром. Не выронить бы пистолет от облегчения...
Наверное, она могла бы отдавать ему приказы, но командный голос застрял где-то в глотке; всё, что смогла выдавить из своих легких Ноль-Пять — тонкое, просяще-умоляющее:
— Убей проклятую дрянь!