Сайн сцепил пальцы на руках, бездумно смотря на юную леди. Детектив откровенно тянул резину. Он сам не знал зачем это делает. По правде говоря, Джеку и самому было совсем не интересно знать что там за «интимные дела» ведет Селестия. Он различал понятия личной границы каждого человека и прекрасно понимал, что некоторые темы лучше не затрагивать. Даже у безразличного ко всему Джека существовали полномочия за которые не стоило выходить. Ну… чисто с моральной точки зрения.
Он прищурился, пытаясь прочитать, что же творилось в голове у девушки.
– Вы правы, – наконец кивнул Сайн, – ваша жизнь – это ваша жизнь. Я не-е… – пауза, – ...не хочу в нее лезть.
Поправив воротник рубашки и, таким образом, утихомирив свою маниакальную чистоплотность и любовь к порядку, парень поднялся с дивана, надел на голову шляпу и как-то презрительно глянул на Виндхолл. Сказать честно, она его достала. Джек не мог терпеть людей которые дерзили и не понимали того что происходило вокруг.
Взять хотя бы эту девушку. Сейчас она сидит, паясничает, откровенно скалит зубы, но стоит ей хотя бы на секундочку заглянуть в кровавый номер где свершилось убийство, как сотрудникам полиции придется выносить ее обмякшее, бессознательное тело в коридор и посылать кого-то за водой, обмахивая бледное лицо Селестии платочком.
Она не понимает всей важности дела, поэтому и отношение у нее складываеться легкомысленное.
– Вы очень помогли расследованию, – металлическим голосом произнес Джек, – теперь я вас оставлю. Хорошего дня.
Сайн подошел к двери что вела из номера, слабо потянул ее за ручку и вышел в коридор.
Самым рациональным было бы вернуться обратно в комнату «202» и разобрать по полочкам полученную информацию.
Хотя что тут разбирать? Молодая дама рано утром встает чтобы выпить стаканчик воды и, идя на кухню в мягких тапочках и халатике, слышит, как где-то за стенкой ее комнаты раздаются приглушенные хлопки. Несколько, по ее словам, звуков, похожих на лопающиеся шарики. Трудно сказать, имели эти звуки отношение к убийству или нет. С таким же успехом это могло быть… да все что угодно! Хоть какая-нибудь молодая пара, достигшая апогея своей любви и во время страсти разносящая свой номер в пух и прах.
Джек прогнал глупые мысли, настроив себя на серьезность.
Он мог проверить еще нескольких жильцов, но парень не знал ни их имен, ни номеров в которых те жили. Ответить на это мог только хозяин бара или же Адлер. Куда он, кстати, пошел?...
Сайн направился по коридору, пытаясь вспомнить, что ему говорил ящер перед своим уходом. Джеку тогда было не до него, ведь Ардекус та-а-ак вовремя появился. Будто бы старый черт только и выбирает те моменты когда Сайн налаживает отношения с важными людьми, чтобы выпрыгнуть, скорчить глупую гримасу, сказать что-то грубое и так же тихо смотаться с места преступления, оставив Джека тет-а-тет с обескураженным свидетелем.
Селестия вроде бы сказала многое, а вроде и ничего… Надо вернуться к полицейским. Единственное, что сейчас можно сделать. О том, что уже завтра он должен будет встретиться с шефом и подробно объяснить ему, в чем вообще дело кроется, детектив старался не думать.
Джек считал что не стоит забивать голову такой ерундой. Начальство на то и существует, чтобы требовать незамедлительный результат и ответ.