Дожди всегда приходят несмело. Боязливо скармливают застывшей в ожидании земле несколько одиноких капель, робкой дробью пробегают по древесным листьям, осторожно хлопают прохожих по плечу. Дожди всегда приходят неторопливо. Дожди всегда приходят не вовремя. И всегда стучатся в дверь.
Сказочница сидела у самой границы сцены, на которой Октябрь развернул свою невыразимо пафосную, страшно тоскливую, порой пропитанную сочувствием ко всему земному драму. Он и сам не подозревал, насколько затянется это представление, как долго сможет небо выжимать из себя рыдания, нацепив серо-сизую маску печального актёра с перевёрнутой улыбкой.
С каждой минутой, проведённой на сырой веранде, Энджи всё сильнее чувствовала, как злится и звереет стихия, вминая жухлую лоскутную траву в рыхлую плоть земли, терзая почерневшие высохшие розы в саду, раз за разом беря безрассудным штурмом дом и каждый раз терпя поражения и сочась бесцветной кровью по желобу водостока. Шум разрывающегося о старую чешуйчатую кровлю неба заглушал собственные мысли, ледяная вода смывала их бурным потоком и тащила вниз за собой. На какое-то мгновение девушка даже забыла о тех нескольких выстраданных абзацах на бумаге, оставленной ею внутри тёмного и холодного склепа гостиной. Просидеть бы тут, наблюдая за разворачивающимися страстями в этом тонущем театре, пока история сама себя не придумает, сама себя не напишет, сколь угодно долго. Лишь бы потом, ворвавшись в кабинет издателя, не бросить ему на стол завершённую сказку, избавиться от неё как можно скорее и убежать прочь.
Кошка появился как всегда неожиданно. Чёрное пламя меха, усы как просверки молний, червленое золото глаз. Сел рядом с креслом, смотрит на дождь. Он, как и положено всякому старому коту, пришёл в этот дом первым и поэтому считал себя его полноправным хозяином. Когда он в настроении, он гоняет привидений по коридорам и, съедая их, добавляет к своим девяти обычным жизням ещё одну. Когда он в настроении, он зажигает изумрудный огонь в пустой закоптившейся пещерке камина, трижды обернувшись на месте, как делал это прежде для одной ведьмы, когда та собиралась варить свои дурно пахнущие зелья в огромном котле. Когда он в настроении, он разговаривает, но считает нынешнюю владелицу ключей от дома недостойной своего голоса, потому молчит. Обычно же он проводит время на чердаке, где коротает дни и ночи среди прочего забытого хлама тысячелетняя мумия. Вот уж с ней Кошке есть о чём поговорить, ведь мёртвая египетская принцесса не намного его старше. Бывает, что он подшучивает над ней, говоря, что в шкафу для специй и приправ хранятся её высохшие, точно куколки так и не переродившихся гусениц, органы.
И, кажется, в этот вечер он был в настроении, раз позволил себе такую роскошь, как приблизиться к такому огромному количеству воды, льющейся сверху. Воду он, как и всякий его брат, ненавидел. Только вот заводить разговор и не думал.
Прошло не так много времени, пока они сидели в полном молчании, когда из дождя на выложенную камнями дорожку вышла зыбкая и нечёткая, как и весь мир вокруг, фигура. Настолько нечёткая, настолько смазанная и тающая, что, казалось, она вот-вот рухнет, не выдержав напора стихии, и растечётся чёрной кляксой по земле. Но призрак только поднял правую руку и приветственно ею помахал. Там, где на лице должны были глаза быть, два слабо светящихся уголька лукаво подмигнули.
Кошка, издавна не любивший призраков, демонстративно фыркнул, отвернулся и ушёл в дом.