Вода была, была и помощь. Время как с ума сошло, закрутившись в Анкоре после его взятия, и тем, кто попал в его сети, не оставалось ничего, кроме как успевать за ним.
Полетели вороны с письмами, прибыли ответы на них. У каждого находилось свое дело и своя правда. Разместить солдат в подобие гарнизона, осмотреть замок, разобраться с людьми в Анкоре и в долинке, куда ушли беженцы и где жили все это время партизаны Гейтама.
Допросить Штормреда не удалось - все-таки он умер, не дожив до своего второго рассвета. Мейстеру Тудволу не оставалось ничего иного, кроме как констатировать смерть. Дальнейшее было уже делом Безмолвных Сестер, принявших на себя заботу об ушедшем к Неведомому.
Остальные высокопоставленные раненые дружно шли на поправку. Через неделю молодой Коргайль уже вовсю расхаживал по замку, а через две он уже мог сесть на лошадь.
Долго отлеживать бока в лаврах раненого в бою Скорпиону никто не давал, и спустя еще одну неделю он вернулся в свиту Далта, отбывавшего в Штормленды куда более торжественней, нежели он прибыл в Сишелл в разгар шторма, изрядно напоминая мокрую курицу в тот вечер.
"Изобильная" ушла в Мир. Она взяла меньше товара на борт за счет штормовых парусов, каната, парусины и дерева, пресной воды и провизии. Весна пришла, и корабли готовились к ней, к ветру, штормам и непредвиденным курсам и течениям. Солнце поднималось все выше и грело все сильнее, и холмы и равнины Вайтперлов одевались в зелень и весенние цветы, и маленькая Лаиса привыкала выезжать на прогулку на толстом добродушном пони, уже без "сеньора Вито". Голову жонглера, найденную на пике во дворе Анкора с подобающим почтением передали на попечение Сестер. Вестерос взял свою дань со старого браавосца. Никогда более он не увидит каналов и барок родного города.
Нежданные гости уехали, но собирались вернуться. Солнце греет с синего весеннего неба, и поют птицы, и распускаются цветы. Весна идет, несмотря на смерти и кровь, и зимней хмурости все меньше, и стены Сишелла, белые на солнце и голубеющие в сумерках, уже не назвать стенами семейного склепа. Все так же кричат белые чайки над холодными волнами, взмывая ввысь со своим серебристым уловом, и от скал вторят им покрытые пухом глупыши-чаячата, только вылупившиеся из яиц.
У весны свойство такое - она приходит, несмотря на горести и беды людей, неизменно напоминая им, что есть время идти дальше, к солнцу и теплу, и жаркому, изобильному лету. Во владения Вайтперлов она ворвалась первым в году весенним штормом и осталась в зеленых холмах, холодной все еще воде и птичьих голосах, возвещавших на разные лады о ней, долгожданной и полузабытой за долгие зимние годы.