На стене мельтешили факелы, скрадывая происходящее в неровном свете. Люди Гейтама засели в надвратной башне, как опытные лисы в норе, и слабые бандитские псы ничего не могли с ними поделать. Раз за разом попытка выбить их из башни оканчивалась провалом, раз за разом гудели дудки, передавая приказы, едва различимые в горячке боя. Огненный дождь продолжал сыпаться на замковый двор, сея сумятицу и хаос.
До ушей взбиравшихся по веревке Сенда и Коргайля доносился только шум, из которого временами выбивались сигналы приказов. "Наступление", "ждать", "нажать", "отход", "в атаку", редкие вопли и крики в гуле топота, скрежета и рыка. Мельтешили рыжие отблески, земля внизу была темной и пустой.
Предутренние звезды безмятежно смотрели с неба на творящееся на стенах, гул и крики там, наверху, нарастали и спадали, как накатывавшие на пляж волны. В такт им покачивалась под порывами холодного ветра веревка. Парапет был далеко и близко, слишком близко, чтобы возвращаться и слишком далеко, чтобы подтянуться и заползти на него.
Десяток, отобранный Гейтамом, быстро сбежал по лестнице на двор, и втихушку скользнул к дверям запорных комнат. Ворота комнаты с быком, достаточно большие, чтобы прошла маленькая тележка, были заложены на засов, быстро скинутый общими усилиями. Волы виднелись в полумраке двумя темными озерами, привязанные в своих стойлах, упряжь висела на большом вороте. Воняло навозом. Какой-то старик настороженно выглядывал из-за угла, пытаясь что-то разглядеть.
Тем временем сотня Маркуса подбегала к полю боя. Несколько сотен ярдов еще оставалось преодолеть, но уже были слышны вопли дудок и видна огненная пляска на стенах. На глазах Маркуса какой-то отряд, теснимый с двух сторон, развернулся и ударил по одному из своих противников, внося сумятицу в порядок факелов. Факельщиков теснили к внутренней угловой башне, и невозможно было определить, чья сторона наступала, а чья - оборонялась. Ворота Анкора были по-прежнему закрыты, а подъемный мост поднят.
Леоне не справился.