Покинув комнаты сера Тристана, Тудвол, изловив одного из слуг, строго наказал ему прислать Джаиля в башню с воронами. "Такой день - все только и делают, что гоняют других по поручениям", - подумал мейстер и с сожалением вздохнул.
Суета и беспокойство передавались сверху вниз, сообразно положению обитателей замка - хмурый лоб и сжатые зубы лорда Эшета оборачивались возящимися у карты сером Тристаном и сером Риккардом, от них спускалась к топающему в Анкор Витторио и постоянным вздохам самого Тудвола, а больше всего бегать пришлось, конечно, слугам, пажам и мальчишкам вроде Эля.
Ну, на то они и молодые. Пусть бегают, ноги у них не отвалятся.
"Интересно, как обосновать запрет на пользование птицами? Если какой-нибудь важный лорд из свиты самолично придет к Джаилю, тот же не сможет сослаться на приказ сера Тристана. Это сразу покажет, что к гостям нет никакого доверия, и спугнет возможного предателя. Ссылаться на мой запрет, в свою очередь, смысла нет - лорд может и отменить приказ мейстера, на то он и лорд. Нужно объяснение."
Впрочем, объяснение нашлось довольно легко - можно сказать, что после вчерашнего шторма крыша в башне протекла, и вороны теперь не в лучшем состоянии. Мокрые перья, каркающий кашель, дурной нрав да черная печаль.
"Ещё бы увязать с этим отправляемую к Иронвудам птицу... Ну да ладно, враньё всегда можно придумать", - подумал Тудвол и хмыкнул.
А вот и "птичник". Наконец-то.
- Джаиль! Джаиль, ты тут?