Риккард поднялся вслед за Истаном, вот только в его движении не было ни испуганной поспешности ни подобостастного желания поскорее отвести от себя подозрение или загладить свою вину. Бастард был уверен, что ни он, ни Дом его отца не были виноваты в том, в чем их только что обвинили. И это то, что читалось в его плавном движении. Уверенность и чувство собственного достоинства.
- Милорд Далт, - твердо произнес он, - Я даю вам слово чести, слово рыцаря, что впервые вижу этого достойного юношу из дома Коргайль, беседа с которым скрасила мне сегодняшний вечер. И, к его чести, он верен Вам и в речах, и, я уверен, в делах, а в наших разговорах не было ничего тайного или предосудительного. – Рикк перевел дыхание, но не отвел прямого взгляда от двух лордов. Ему не было необходимости искать подтверждения своим словам, оглядываясь на соседей. – Здесь никто не хочет войны, милорд, - примирительно произнес он, - и я даю Вам слово, что виновные в случившемся с Вами на Тракте будут найдены и примерно наказаны, как и должны быть наказаны вероломные разбойники. Я не сложу оружия и не прекращу поисков до тех пор, пока это не случится. Потому что я виноват перед Вами, как и все мы. Но виноват лишь в том, что не сумел предотвратить случившеего. И все чего я хочу – это эту вину загладить, о чем, в том числе, и говорил с Истаном.