- Мне давно уже пора сделать хотя бы что-нибудь из того, что приписывают мне наши клуши. Сходить на свидание - один из самых приятных вариантов, - уязвленная чем-либо или обиженная Вианн всегда начинала язвить. Подчас обидно и зло. Больше всех обычно Риккарду и доставалось.
Вианн молча позволила усадить себя в кресло, смотрела как брат ворошит дрова в камине.
- Ты точно выпил лекарство? Не вылил в ближайшую кадку с цветами? - спросила Вианн. Приложила тыльную сторону ладони ко лбу брата - есть жар или нет. Спросила не ради смены темы разговора или чтобы отвлечь Рикка. За братьев своих она переживала всегда.
Склады она помнила, очень смутно, но помнила. Огромные, холодные - они и в хорошую погоду были негостеприимными, а в шторм так вообще смерти подобны. Не удивительно, что брат простудился и никак не может согреться. Вианн слушала, не перебивая, запоминая то, что говорил Риккард. Пытаясь не предвзято анализировать. Но это как раз плохо выходило. Девушка не была отходчивой и обида еще не унялась.
В памяти всплыл другой вечер, года два назад, похожий на сегодняшний. Со скверной погодой и ожиданием чего-то неприятного. Только тогда у камина сидел не Рикк, а Нейтан. Наследник Вайтперлов собирался защищать своего короля, помогать Таргариенам в уничтожении Роберта Баратеона. Вианн помнила, как горели глаза брата, когда он говорил о долге перед сюзереном, о гибели ради этого долга. Как рвался он бой. И погиб.
Нейтан бы ее понял. Хотя, нет. Он бы сказал тоже самое еще раньше, чем Вианн подумала бы об этом.
- Я не пойду к отцу, Рикк, - сказала Вианн. - Если мне не изменяет память, я сказала, что покорюсь ему. Если это для него неважно, мне остается только сидеть здесь.