С трудом удерживая нейтральное выражения лица, в чём не так уж сильно помогал даже шутовской грим, Витторио наблюдал за очередным актом трагикомедии, разворачивающемся во всё более тесных от наплыва действующих лиц покоях Лорда Вайтперл. Обыкновенно в обязанности шута входило развлекать благородную публику, дабы скука и печаль подобно жукам-древоточцам в корабельных мачтах не снедали их мыслей, но в этот раз самоё самообладение опытного артиста грозило лопнуть, разразившись приступом смеха: командир выгоняет своих солдат в бурю, после возвращает лейтенанта по приказу своего лорда, однако лейтенант возвращается один, где-то позабыв свои войска, чтобы тут же пуститься обратно, ведь оным войскам запрещено греться, и его лейтенантская улыбка под порядочно уже сопливым носом обязательно согреет солдат. Это был бы отличнейший сюжет для комедии, не происходи всё на самом деле, в замке под осадой весеннего шторма.
Не без труда сохраняя спокойствие, Вито молчал, рассуждая про себя что молчание именно сейчас является тем самым молчанием, которое на поверку выходит золотом.