Из Морских ворот вышла Жемчужная пехота, а четверо мужчин на Смотровой продолжали и продолжали говорить под палящими лучами солнца, в поднимающемся горячем ветре. Замок был раскален, море залито светом, но тем не менее, обрывки дымки и марева в синем небе все расползались, покуда они не стали облачками в своем праве, а затем и серыми тучками, опасно опускающимися к земле и воде. Они никуда не двигались, несмотря на то, что на земле ветер становился ощутимым, а не только угадывемым.
Из Главных ворот вылетели два всадника, под взгляды ничего не понимающей прислуги.
Ветер сменился. Южный ветер снова ослаб, снова воцарился тяжелый штиль, а в небе тучи начало гонять и швырять из стороны в сторону. Они росли, и они серели.
Задувать начало снова с севера, ветерок принес хоть какую-то прохладу и облегчение, но лощеной кошки уже не было на облюбованной ею арке. Крики чаек были истерическими, и число их поредело десятикратно.
Северный ветер развевал вывешенные знамена, заставлял тучки клубиться в начинавшем выцветать небе, и только крепчал, поднимая рябь на голубой воде.
Шеллтаун был пуст, задраенные ставни слепо смотрели на скачущих по улицам всадников. Никто не вышел, никто не бежал. Нагретые камни улиц и стен домов молча ждали.
Пехота обрела двух своих командиров и два пустующих склада, очень удачно стоявших по сторонам центральной портовой площади, рядом с портовым управлением. Временные склады, - пояснил Миргрейв, дергая себя за ус. На мачте у здания управления северный ветер развевал штормовой флаг и ряды флажков помельче, квадратных и острых треугольных вымпелов.
Ветер сменился снова, на этот раз он не ослабел, лишь задергался в своих порывах, заметался, ища, откуда бы подуть. Стремительно темнело, но тучи ни откуда не приходили, косой линией они вытягивались в небе из ничего, рождаясь прямо из воздуха.
И грянул первый шквал, без предупреждения, без сверкания молний, без грома, налетел порыв срывающего с ног ветра, холодного и мокрого, и через мгновение на людей упала стена холодного дождя, плотная, частая, с огромными холодными каплями. Дождь бил в стены, подхватываемый и швыряемый ветром, дождь стучал по крышам, дождь сек глаза тем немногочисленным несчастным, кто был вынужден выходить под него. Ветер сдувал с ног, ветер прижимал двери так, что их было сложно открыть, а потом распахивал так, что было не закрыть.
Дождевая вода бежала по улицам Шеллтауна вниз, к морю, сначала струйками, потом ручьями, а потом и реками. Море грохотало и волновалось.
Это продолжалось недолго, минут пятнадцать, может, больше. Когда осмелевшие или просто слишком любопытные для собственного же блага люди высунулись глянуть, с юго-востока стремительно, обгоняя птиц и, если бы они там были, лошадей, летела чуть изогнутая стена черных туч, поглощая собой бледно-голубое небо. Дул устойчивый юго-восточный ветер, постепенно меняясь на восточный. И в тот момент, когда он окончательно сменился на восточный, на Ракушечную бухту, Шеллтаун и Сишелл обрушился подоспевший весенний шторм, первый за эту весну.