Пока кодиций листал страницы воспоминаний девушки, Маркус с каменным лицом стоял за его спиной, страхуя юношу от неосторожных действий и помогая ему в концентрации сил. Впрочем, Деомиду не потребовалась помощь эпистолярия и Маркус лишь слегка корректировал ход некоторых его действий. Теперь многое становилось эпистолярию ясным и легким для понимания в поведении этой девушки. Он видел ее безрадостное детство, в вечной нехватке средств, он чувствовал ее желание сделать успешную карьеру и добиться успеха в жизни. Он узнал про странную тягу к накопительству, чей эмоциональный запах был настолько странным, что крайне крепко запал в память эпистолярию... Редко встретишь зелено-розовые запахи. Он также узнал про то что Лорна была сиротой и что ее воспитывала бездетная женщина... Он чувствовал ее радость когда она смогла вступить в новый проект, суливший ей почет и стабильное будущее. Маркус великолепно понимал ее, ведь кому как не ему хорошо известно, что более всего человечество страшиться неизвестного и лишь в стабильности и порядке находит утешение... И стремясь отгородиться от неизвестности вселенной, человек решил переделать ее под свой порядок, под свое усмотрение чтобы все было простым и понятным... Маркус видел как, при помощи Мирры Ноллидж, Лорна стала пси-пилотом Аквилонии. Не скрылось от внимания библиария и тот факт что Лорна заменила Мирре погибшую дочь, ибо ничем другим подобную доброту к Лорне, эпистолярий объяснить не мог. Не было у Маркуса иного объяснения того, каким вниманием Мирра окружила юную Уиспер, как она старалась делиться с ней жизненным опытом, как заставляла Лорну следить за собой... Все эти факты находили только это объяснение, ибо ничто другое известное Маркусу объяснить сие было не в состоянии. Да и сама Ноллидж похоже что заменила Уиспер мать.
Не ускользнуло от Маркуса и то что воспоминания Уиспер похожи на голограмму, во отличии от его воспоминаний, которые были словно пикт-фильмом с видом из глаз главного героя. Однако, несмотря на то что ее воспоминания были объемней чем его, и имели больше измерений, ее воспоминаниям все-же не хватало четкости и резкости. Листая ее воспоминания словно пергамент книги, Маркус узнал про так и не сложившуюся личную жизнь Лорны, где все отношения с мужчинами для нее не закончились ничем. Парень со станции, с которым стадия не дошла даже до прикосновения губ, инструктор который оказался благороден, и не воспользовался телом Уиспер в жестких обстоятельствах. И хоть поступок того человека был правильным, Уиспер все равно был неприятен физический контакт из-за особенностей воспитания. Кисло-сладкую реакцию Лорны на попытку двух девушек затащить ее к себе в постель, едва не заставила эпистолярия поморщиться. Эта попытка забила еще один гвоздь в стену Лорны, которую та старалась выстроить вокруг себя, и где явно хотела спрятаться от других... Однако, было в Уиспер и благородство, ибо она не только сумела вернуть контроль над кораблем который пилотировали Орано, но и выставила это так что именно они исправили положение а не Уиспер. Лорна не гналась за славой, либо из альтруизма, либо не желая оказаться в центре внимания. Вторая версия была более вероятной, Маркус подозревал что Уиспер просто не любит когда внимание людей фокусируется на ней.
В целом, Уиспер очень напомнила Маркусу одного человека... Впрочем, этот человек уже давно как не был человеком... И напомнила скорее не характером, но общим фоном и некоторыми чертами. Она казалась ему не копией но отражением кривого зеркала. То, каким он мог бы стать, при других обстоятельствах. Другой пол, другое воспитание, другие родители... Оба они были обладателями большого потенциала, как физического так и психического... Разумеется, мощь эпистолярия была не сравнима с силами Уиспер, все равно ее уровень был куда выше уровня обычного боевого псайкера Имперской Гвардии, а мощь Маркуса крайне близко граничила с проклятием. Оба они желали большего чем есть у них. Однако, когда юный Маркус реагировал на окружение неприкрытой аггресией, Лорна старалась уйти от проблем, закрыться в себе. Когда Маркус яростно шел на конфронтацию, желая добиться признания, Лорна стремясь лишь к спокойной и уверенной жизни, хотя также как и он желала признания... Признания, но не славы, как хотел юный Дэвиан. Оба они прошли процесс улучшающей хирургии, Маркус получил священные органы и геносемя, став Космическим Десантником, Лорна была усилена несколько другим, но схожим путем. Он еле слышно вздохнул, видя что ощущения Лорны крайне похожи на ощущения его самого после вживления дополнительных органов, пусть тяжесть операция была не сравнима а испытания вызывали, по мнению эпистолярия, уж слишком большой отголосок в памяти Лорны. Они оба добились чего хотели, или, по крайней мере, они оба воспользовались предоставленным им шансом. Маркус, что бы не сулили ему старцы из библиариума сынов Тарвица и грозные капелланы, прошел все испытания с честью. От него не разу не слышали ни жалоб ни слов сомнений. Он стал могущественным бойцом, лучшим воином Императора, элитой элиты. Лорна сумела стать пилотом машины, несмотря на то что ее брали изначально только как запасного, и уж тем более избежала ужасных последствий карьеры астропата, в виде изуродованной внешности и выжженных глаз. Маркус смотрел в ее память и видел свое отражение в кривом зеркале... И отражение не нравилось ему. Ему не нравился такой он ибо то, какой стала Лорна, казалось Маркусу неправильным. И он опасался, опасался того что, желая затупить душевную боль, желая избавиться от боли внутри себя, Лорна потянется к универсальном лекарству, которое заморозит ее чувства и сделает ее недоступной для таких вещей... Он опасался, что Лорна также заморозит все внутри себя, как сделал это Маркус. Но если Маркус сделал это осознанно, понимая что у него нет другого выхода, и сделал это только скорее для нескольких эмоций, то несчастная Уиспер, в отчаянии может заморозить внутри себя все, и эпистолярий не желал этого. Он не желал чтобы девушка погубила себя таким образом. Был и другой вариант. Она могла просто сломаться под грузом, ибо стержень ее воли, и так не обладая большой прочностью, разъедался ее болью... И этого варианта он также не желал допускать, помня тот день когда от боли сломался он. Тогда нашлись те, кто дали ему новый смысл жизни и прошлая жизнь для него исчезла в огне. И в руках Маркуса, была возможность, которая позволила бы избежать девушке этого.
Видел он и другое... Он видел то, как сам Владыка Человечества одарил взглядом Лорну... Видел он и конфуз случившийся с ней... И видел любопытные взгляды Сангвиниуса и Хоруса, еще на ставшего на путь ереси. Видел он и того, чье лицо вызвало боль в душе самого Маркуса. Прекрасного воина в аметистовой броне, отражение которой, того-же цвета носил сам Дэвиан... Также как и лицо, крайне схожее с его лицом... Знать об этом одно, но осознать это было совсем другим. Но, слова сказанные Фулгримом, загадочные слова, заставили фиолетовые глаза Маркуса расшириться от редкого для него чувства - удивления. - Неужели Он предвидел это? Нежели сама Воля Императора направила их и меня сюда? - Маркус на мгновение закрыл веки - Хорошо. Ваша это воля, или просто случайность, это не имеет значения. Я буду защищать и помогать ей... Ведь я один из Детей Его. И я подчинюсь Его воле. - Открыв глаза, эпистолярий заметил что от его ног по мысленной проекции Уиспер расходятся ледяные узоры. Он спешно убрал их, не желая чтобы это заметил Деомид. Маркус испытывал уважение к этому юноше, но он не мог доверить Кордэму тайну своего ордена. Он не мог доверить эту тайну никому, кроме себя.
- Брат Маркус, - обратился к Дэвиану Деомид, - пожалуйста, подстрахуй меня. Я хочу сделать так, чтобы она вспоминала о радостных переживаниях, пока я взгляну на то, что предшествовало нашему появлению на "Аквилонии".
- Ты уверен, Деомид? - ответил Маркус спокойным тоном, чуть искаженным динамиками шлема - Мы и так узнали многое... А причина нападения на это судно, также как и как это было совершено... Мы ведь сможем узнать об этом от нее самой. Я желал изначально добыть информацию в беседе с ней, ту информацию что скажет она. К тому-же, поиск информации может навредить ей. То что узнали мы, поможет нам в выстраивании отношений с ней самой, и когда она будет готова, она скажет все сама... Или, по крайней мере, когда она подлечит свои душевные раны. Я не отворачиваюсь от задуманного, но в данном случае... Я не считаю что риск будет того стоить, каким бы малым он теперь ни был... Все-же, эти воспоминания она показала нам по своей воле.