― Ве.. “Коммерсант”, ты говоришь о мире с кучей тех кто находится в войне друг с другом. И с ними всеми ты в мире? Разом?
- Как-то до сих пор удавалось.
Начал было уклончиво "Коммерсант", но потом, подумав, выдохнул и сказал как есть. В Ночном Прохожем он уже не видел противника.
- Не думаю я, что воюют они между собой. Не было такого... Рынок же, у всех дела. Ну да, Шляпника Белого толпа гоняла, бывало, но ведь было наверно за что, да и сбежал он в итоге, а толпа отстала. Ну Бородач со своими шилоносами шнырял повсюду, грозный. Но война? На Ночном Рынке?
Зев неуверенно покачал головой, сделал тяжелый вздох и с подозрением взглянул на предводителя их сборной-подзаборной. Но тот лишь ухмыльнулся, успокоил Зева дежурной фразой-призывом лидера и повел к цели. Пока что лишь своей цели. Ну а "Коммерсанту" не оставалось ничего иного кроме как пойти следом.
***
Дорога беззаботно манила вперед, но на сердце тяжелело с каждым шагом. Пару раз Мечтатель ловил себя на том, что оглядывается назад, причем на это с неизбежной неприязнью реагировали спутники. Думали, вероятно, что по мере приближения к таинственному Лесу поджилки нового члена их банды все-таки начинают трястись. А может просто с интересом косились, кто ж их поймет? Зев не понимал. Он просто вперед шел, думая, правильно ли поступает.
Он безответственно бросил друзей у входа на Рынок, одних, без связи с ним и с одной лишь надеждой на то, "что Мечтатель вернется до рассвета".
Он наверняка разочаровал Свечного Смотрителя, своего пусть и скучного, безэмоционального и неразговорчивого, но все-таки надежного и мудрого защитника.
Он по-глупому спутался с беглым сыном какой-то высокопоставленной феи, без всяких гарантий, оставив в залог неизвестно за что все свои артефакты, да еще и рискуя в итоге нажить себе крупных врагов.
И все-таки дорога манила. Все-таки на ум вновь и вновь приходила Кэтрин Галлоуэй (спасибо Рогатому за её полное имя), брошенная даже добряком-Медведем, потерянная, беззащитная... Даже у Лиз Дэй еще были шансы в её иллюзорном мирке, но с Кэти судьба обошлась слишком жестоко. Три долгих года одна, со слоном на шее (его ж еще и кормить надо), в полном опасностей и хитрецов месте, три года беспросветного ожидания - каковы они были для неё? А этот Амбал? Ну если он только пальцем посмел её тронуть...
Зев шел вперед, веря в справедливость, творимую теми, над кем страх не властен. Мечтателями, например, такими как он сам. Там где он - там всё будет исправлено. Насиделся уже дома, наработался на дядю-Тримена. Пора и свои обещания выполнять.
Нет, Зев конечно же не обещал ничего Кэти или Лиз на самом деле. Но если бы его спросили, хочет он такой ответственности или нет - он бы ответил: "да". Просто потому, что никто другой даже не знал о ней, да и были у этого другого наверняка свои Кэти и Лиз, свои негласные обещания и свой внутренний огонь. Очень грустно бы было, не будь их. Зев боялся одиночества, безразличия и бессилия.
Что же касается мутной истории Ночного Прохожего, то тут оставалось лишь поддерживать ту же игру в Коммерсанта, что с таким воодушевлением начал Мечтатель когда напал на след "девушки-со-слоном". Ну сделал ставку на одного-единственного прохожего (и то, ночного какого-то), который поди может даже и не знает ничего толком про Кэти и Амбала! Ну взял на себя риск такой, ну вещички оставил барыге знакомому его, ну даже вписался без задних мыслей за него, ну что теперь? Разве рисковые Коммерсанты не делают так? Выгорит всё - будет как одним выстрелом двух зайцев: и Кэти вытащить, и контакты завязать нужные. Ну а не выгорит... Кэти-то все равно вытаскивать, тут без вариантов. А барахло не жалко, в общем-то, своим сказать, мол, облапошили, или там, что не нужно оно никому оказалось. В общем, мало ли что придумать можно? Пока что все справно идет, с такой командой они горы свернут!
Одного Зев опасался... Что на самом-то деле Мечтатель он, а не Коммерсант никакой. В этом походе излишняя вера в спутников может жизни стоить - с феями шутки плохи. А ну как подставят, бросят, сдадут? Много страхов. И возможностей много. Богатый же выбор.
Вот Зев и выбрал. Теперь оглядываться поздно.