Он что-то говорил. Нежности, которые мужчины почему-то считают важными. Тела говорят куда больше. Слова солгут, но губы, руки – вряд ли. Яфет был более, чем красноречив. Страстный и ласковый – почти идеальный. Цинизм, католицизм, все, что, что твердит о том, что нельзя так: несколько часов и в омут – лишь глупость людей, которым не довелось делить с кем-то южную ночь.
Сила напополам с осторожностью и нежностью, жар, вызванный отнюдь не тропическим летом – и не долгие мгновения, когда реальность отступает, оставляя только наслаждение, мгновения, ухода которых не хочешь. И крепкие руки, не отпускающие даже после финала.
- Ты тоже, Яфет, ты тоже, - прошептала Изольда, накрывая загорелую руку Леви своей светлой маленькой ладонью.