Дела шли не ахти. Утром выставленные дозоры сломя голову бросились в лагерь - враг атаковал сразу сотнями Храбрых. Стрелки отогнали их, но проклятые гоблины кружили вокруг, будто это не чулеле тут завоеватели. Чтобы поднять дух воинов, Уманаитеи лично вышел к ограде и замахал гоблинам руками, крича "Куда же вы, недоростки? У нас еще много стрел!", и вдобавок показал обидное. Затем всплеснул руками, будто ему только что пришла в голову забавная мысль, и обратился к стоящим рядом воинам:
- В лагере стало скучновато, так что эти гоблины появились как раз вовремя. Я объявляю состязание оскорблений - это поэзия боя. А носатые предоставят нам отличную цель!
Царь немедля принялся за дело, организовав дело на манер состязания поэтов. Были назначены судьи из ценителей ругательств - старых воинов. Оскорбления полагалось выкрикивать (и показывать) гоблинам, и за реакцию с их стороны присуждались дополнительные баллы. Царь сам придумывал темы - например, оскорбления из слов, начинающихся на один слог, или с помощью сравнения с морскими гадами. Победителям были обещаны награды вроде горшочка рыбного соуса из царских запасов, но царь больше надеялся на соревновательные традиции чулеле.
Когда стало походить на то, что воины увлеклись конкурсом, Уманаитеи ускользнул и направился в храмовый шатер - небольшой навес, где стоял походный жертвенник. Там он лил в огонь пиво, бросал кукурузную муку и просил богов об укреплении духа и наставлении ума, после чего сел в шатре и крепко задумался.
Из задумчивости его вывело прибытие гонца на коборе. Широким шагом выйдя к воинам, он приказал:
- Пусть дамоо Кото Сурая-о возьмет полторы тысячи воинов, своих и других дамои, и покажет этим гоблинам, куда крабы мигрируют зимой. А когда разобьете их, отправьте раненых в лагерь под охраной, а сами присоединяйтесь к фуражирному отряду и выносите из деревень все! И возьмите мне пару гоблинов живьем. Прибывший гонец проведет вас. А его коборе останется здесь - пусть его осмотрят врачеватели.
Воины бросились собираться, а царь направился к бывшим дозорным и, выбрав самого отчаянного из гонцов на коборе, приказал ему, скрываясь и уклоняясь от врагов, найти* второй фуражирный отряд и передать приказ возвращаться в лагерь.