Темнота. После темноты должен быть свет - так все говорят. Когда открываешь глаза, и даже слабые источники света кажутся тебе нереально яркими, бьющими прямо в зрачок. Так что Александр первые пару секунд не понимал, что ж такое. Ведь он явно открыл глаза - темнота перестала быть вселенской пустотой, манящей, затягивающей в себя, и приобрела форму, глубину и цвет. Цвет темноты. Хм... А в темноте - хорошо. Можно быть собой, делать, что хочется. Не притворяться и не видеть притворства других. Просто взять и - например - побегать голышом по полю с подсолнухами... Стоп, Саша, ты сейчас вообще о чем? Темнота, боль в голове, запахи неприятные - а ты о цветочках и корнеплодах. Что-то явно с тобой не так, Саня, совсем не так. Сам ведь врач - может, стоит заглянуть к Петровичу, на то он и невропатолог. Подскажет чего-нибудь, пропишет таблеточек... В закуску с водочкой. Или прям со спиртиком. Петрович - то да, у него постоянно водится. Так, опять мысли пошли не туда. О чем надо думать сейчас в первую очередь? Правильно: "Где я?" А, кстати, где? И как сюда попал? Ну, одно мы знаем точно - это не поликлиника. Там светло и бежевый линолеум на полу. И там пахнет хлоркой и спиртом - больницей. Значит... Думай, Сашка, ты же врач - значит, что-то с мозгом. Обморок? Потом - лунатизм? Куда же тебя могло занести в таком состоянии? Да и кто бы выпустил из больницы - баба Зоя в приемной уж точно не выпустила бы в одном халате на улицу, да еще и пока пациент дожидается в кабинете. Петя - милый мальчуган с мягкими, тонкими волосами цвета утренних солнечных лучей. Опущенный в пол взгляд и вечно чуть виноватая улыбка, за которую ему прощает все и мама, и папа, да и - что уж там таить - и Александр бы все простил. А да, опять не то, не о том, не в тот момент. Значит, не обморок. Значит... Значит... Неужто - смерть? Вот так просто раз - и смерть? А судя по запаху и поднявшемуся матерному крику - угораздило тебя, Саня, попасть прямиком в Ад. Ну, или уж точно попадешь в него через пару часов поездки вот в этом. Кто тут не верил в бога и не молился на ночь?
Внезапно зарычало. Цербер? Неужели Библию писали не просто так, фо фан, для лулзов и ради бабла? Неужели в самом деле на цепи у ворот Ада сидит злая трехглавая псина с длинными когтями, которые вот прямо сейчас скребут по полу этого катафалка? А тебя, Саня, к великомученикам не припишут? А ну как напрягись - что могло вызвать такую резкую смерть? Инсульт? Инфаркт? А может убили - ну там, голову снесли одним ударом. Ворвались террористы какие-нибудь, или нарик за дозой полез в поликлинику, отцовским обрезом размахивая... Ну, если так, то мы можем благодарить ад за то, что в нем нас собирают по кусочкам обратно в человеческое тело, а не варят прямо так - с выпотрошенными брюшными полостями и оторванными конечностями.
Однако Цербер приближаться не спешил, спокойно себе порыкивая в темноте. Можно даже сказать - в такт, движемся будто под его ритм. Как рабы на галерах под барабан. Что там говорил голос? Кстати, какой, однако, голос. Нет, не бог. А жаль. Судя по месту - Сатана. Засранец, какой тембр-то голоса! Аж заслушаться можно. Оно и правильно - у бога вон и так есть, чем людей к себе привлекать - на то он и бог. А за Сатаной кто пойдет по своему желанию, кроме психов да недоношенных? Вот и приходится ему идти на ухищрения, голосом там подманивать, подкупать богатствами, соблазнять алчные души. Был ли ты алчен, а, Саня?
Однако, движение - продолжалось, рычание - тоже, и все такая же тишина стояла в помещении. Даже матерщинница замолчала - страшно стало, поди.
- Девушка, не волнуйтесь. Судя по всему, эти странные звуки... "ничего не сделают Джиму!", - вспомнил Александр старый советский мультик-фильм. - "Потому что Джим каждое утро делает зарядку"! А если серьезно, они как-то очень локально звучат, из одного места. Та что не надо по чем зря сотрясать воздух грязными ругательствами - не к лицу вам это, хоть я сейчас и не вижу вашего, но вполне уверен в правоте своих слов. Успокойтесь, сделайте глубокий - нет, не вдох, в таком смраде уж лучше сделать глубокий выдох - и расслабьтесь. Нас ведь везут. А значит, у нашего путешествия есть конец, в котором мы и узнаем, что с нами, кто и почему. Будьте собранней, молодая леди. Это ведь всего лишь жизнь.