- Минуток пять поскучаю, - жестким голосом изрек Игорь, - Я отойду пока.
Не дожидаясь ответа, Игорь прошел в местную уборную и закрыл за собой дверь.
На самом деле, было глупой идеей начинать с самого запутанного, осторожного и параноидального пути. Немного личной информации о методах дискурса старика получить удалось, правда. Теперь, будучи подготовленным, можно идти и в непосредственную атаку.
Игорь присел на стульчак и закрыл глаза. Давненько же ему не приходилось этого делать. Каждый раз это странно и непривычно. Каждый раз приходится заново вспоминать, учиться. Спасибо Константину Миронычу, что в свое время вытащил аккуратно из головы Игорька детские воспоминания, случайные мечты, фантазии и моральные травмы, и собрал их воедино, в стройную рабочую систему, которая, словно бы, всегда была там, так, что уже сложно представить, что могло быть как-то иначе, что кажется, что и учителя никакого было не надо, ибо было все это очевидно с самого начала...
Мысли Игоря вернулись к самому раннему из открытых Учителем воспоминаний. О том, как он, маленьким еще ребенком лет пяти, играючи спрятался от родителей за шторой комнаты. Из-за шторы раздавались крики переворачивающего весь дом отца и нервно-сдержанные оклики матери, от которых Игорьку становилось страшно и еще более не хотелось вылезать из-за шторы. Стоял он там лет, наверное, сто (как ему тогда казалось), прежде чем жажда не заставила его покинуть укрытие.
Родители наказали его дважды - за то, что прятался, и за то, что солгал, что все время был за шторой. Рыдая от обиды и несправедливости, завернувшись в свое одеяльце, Игорь фантазировал о том, как он никогда и не прятался, как родители все так же весело с ним играли и кормили его печеньем, как если бы это был нормальный день.
Родители так и не вспомнили об этом событии, даже когда Константин Мироныч на пару с Игорьком рассказал им все вплоть до деталей. Если бы не он, то тот день так и не вернулся бы из забвения.
Игорь промотал воспоминания на несколько лет вперед. Перед его мысленным взором стоял он, третьеклассник, стоящий перед разбитым школьным окном вместе со своим одноклассником Сашей и тремя учителями, грозно смотрящими на Сашу и допрашивая его по поводу только что произошедшего. Игорек, который и разбил окно взятой у технички шваброй, весь сжатый и напуганный показывал пальцем на товарища и слабым голосом обвинял его. Его никто не слушал. Саша был уверен, что окно разбилось само. Учителя были уверены, что окно разбил Саша. Об Игорьке никто и не вспомнил. В конце концов, даже Саша поверил, что виноват, и признался в этом.
И еще много лет вперед. Февральский вечер. Уже взрослый Игорь пришел в гости к Учителю. Константин Миронович, как и положено порядочному пенсионеру, был дома. Не сказать, чтобы он уж прям так сильно обрадовался своему ученику, но все же отвлекся от хозяйственных дел - отутюживал, как мельком Игорь заметил, строгие темно-серые брюки, будто бы от костюма - и начал расспрашивать Калиновского о жизни молодой, попутно выясняя зачем тот к нему пожаловал. Потратив пару минут на приветственные слова, Игорь сразу же отпросился в уборную. Хозяин не стал возражать.
Ничего больше между ними произойти не успело. Или кануло в забвение - что есть одно и то же.
Спустив воду и вымыв руки, Игорь, как ни в чем не бывало, вернулся за свое место за столом и стал дожидаться окончания телефонного разговора Учителя. Заботливый Константин Миронович даже успел заварить чай и разложить печенье - вот ведь добрая душа!