Будь у Марка способное выражать эмоции лицо, оно сейчас являло бы маску чуть брезгливого безразличия, смешанного со скукой и некоторой долей разочарования. Встречающая их делегация по местным меркам наверняка была чем-то значительным и внушающим уважение и страх, но для купавшегося в великолепии миров-кузен техножреца они были всего лишь кучкой шарлатанов. Кустарными поделками. Пародии на скитариев, которые вряд ли пройдут настроечный ритуал даже четвертого уровня, пародия на чиновника, чья гниющая плоть была оскорблением для поддерживающих ее жизнь даров Омниссии, и, конечно же, пародия на бессмертие, что, похоже, текла в жилах “Голоса”. Ересь, неряшливость в исполнении и оскорбительно низкий уровень работы. Ужасно…ужасно скучно. Как, впрочем, и почти что все, что он “имел счастье” лицезреть на Поступи.
Встреть “Вивисектор” что-либо подобное на одном из цивилизованных миров, его решением была бы принудительная сервиторизация всех участников этого жалкого карнавала, но тут, на краю обитаемого пространства, правила игры были иными, и, если “Хранитель пульса” терпит или вынужден терпеть происходящее, то и ему не следует строить из себя фанатика-миссионера. Хотя посмотреть, что там внутри у этого жирного старика было бы интересно. Крайне интересно.
Долгие и бессмысленные неопциональные социальные ритуалы, столь любимые “обычными” людьми, Марк считал чем-то сродни собачьему обнюхиванию друг друга под хвостом при встрече, и, пока лорд-командор Рапакс готовился ответить посланцу Тантуса Моросса социально-допустимым отказом, пережидал заминку за тем, что пытался разгадать паттерн, лежащий в основе раскраски брони “неприкасаемых” и определял "на глаз" степень кастомизации их лазганов, а также ее влияние на надежность оружия. И да, конечно же еще был погрязший, в лучшем случае, всего лишь в техноереси "Голос". Вскрыть его пока что не представлялось возможным, но строить теории и копить знания "Вивисектору" никто запретить не мог. Снаряженный пикт-рекордером Рекс медленно облетел занявших оборонительную позицию бойцов и их хозяина по широкой дуге, снимая узор, лазганы и полусгнивший мешок с костьми со всех сторон, и через мгновение водоворот изображений и поднятые из глубин памяти блоки данных уже кружились перед глазами техножреца соединяясь, чередуясь и меняясь местами подобно какому-то затейливому калейдоскопу…или пятнашкам из полутысячи элементов.