Фрегат «Alati Fatum»
Салво привык доверять своим чувствам. Он отточил их на тренировочных полигонах родной планеты, в утопающих в грязи траншеях Транча, в темных, пропахших грязью и нечистотами кварталах ульев, в которые заводила его охота. Нигде они его не подводили. Да и вряд ли бы могли — имплантированный аугур-массив, информационные каналы которого были подключены к зрительным и слуховым нервам, не мог ошибаться. В крайнем случае, если какой-то сбой все же вмешивался в работу сенсоров, Пес всегда мог положиться на интеркератические импланты. Там нечего обманывать — это измененная ткань его собственных глаз, обученная видеть в темноте. Но если и глаза говорят, что видели это...
Темнота. Он перестался ее бояться. Если раньше она пробуждала иррациональный ужас, запрятанный в каждом, в самых глубинах подсознания и выбирающийся наружу в такие моменты, то сейчас, слишком полагаясь на технологию и собственную силу, он перестал бояться темноты. Они все — хотя, Кольт бы не сумел сказать, кто эти «все» — перестали ее бояться. Что полумрака, который сгущается в узком корабельном коридоре в промежутках между горящими в пол накала лампами, что непроглядной черноты за многометровым армированным стеклом иллюминатора обзорной палубы фрегата. Темнота коридоров и подворотен стала укрытием и союзником, а безбрежный мрак Пустоты — обещанием будущих богатств и успеха. Какая, однако, интересная штука — жизнь. Двадцать лет назад Салво ни за что бы не поверил, расскажи ему кто-нибудь, кем он станет и чего добьется. И как только это получилось и его занесло сюда?
Именно что занесло. Несмотря на то, что он занимал свой пост уже некоторое время, старший офицерский состав корабля воспринимал его как выскочку, который сбросив грязный и не раз простреленный плащ охотника за головами, сразу накинул на плечи шинель арх-милитанта. В общем-то, они не были так уж не правы. Скосив глаза на эполет на правом плече, он усмехнулся и подмигнул вышитой на нем песьей голове. Блеснувший в лучах очередной лампы крошечный рубиновый глаз будто подмигнул ему в ответ. Усмешка Пса стала шире. К черту это все. Пусть говорят что угодно. Даже называют псом. Он сам принял это имя. Пусть говорят — втихаря и за спиной. А кто осмелится произнести вслух в лицо... Что ж, такой смельчак очень скоро узнает, что пуля из кхаер-аддинского «Судьбоносца» способна пробить толстый лоб благородного офицера Флота ничуть не хуже, чем луч дуэльного лазпистолета. Да, грязнее и не так элегантно, — вместо того, чтобы вскипеть, мозг выплеснется на переборку, что только добавит работы палубной команде — но что поделать, Салво не был ни отпрыском благородной фамилии, ни академий и схол не заканчивал, а свисту и треску лазерного оружия предпочитал грохот и полновесную отдачу оружия огнестрельного. Это было... реальнее, наверное. Пока ему не предоставлялось возможности уменьшить поголовье подчиненных Луны, но все когда-нибудь случается в первый раз. Может, это даже станет началом... отличной дружбы, хех.
Наконец, «Бар Корво» принял его в свое дымное полутемное нутро. Псу нравилась здешняя обстановка. Как и то, что тут его никто не узнавал. Тяжелая флак-шинель, кобуры на ремне, ножны с ножом — вероятно, его принимали за одного из младших офицеров абордажного наряда или палубного армсмэна. Честный корабельный работяга, пришедший пропустить стаканчик-другой после своей вахты — выглядящий на фоне других посетителей одновременно и достаточно незаметно, чтобы к нему относились как-то по-другому, и достаточно серьезно, чтобы никому не пришло в голову просить у него пару тронов на выпивку. Нет, Кольт, может быть и одолжил бы, но... В общем, никто не пытался провести такого эксперимента — и к лучшему. Салво уселся за свой любимый стол, расположенный так, чтобы можно было без проблем контролировать и входную дверь, и проем, ведущий во внутренние помещения заведения — привычка, въевшаяся с годами, ничего тут не поделаешь. Водрузил на потертую столешницу толстостенный граненый стакан, до половины наполненный янтарной жидкостью. Заведение действительно было неплохим по корабельным меркам, офицерам бармен наливал из отдельно стоящей бутылки и это действительно был, как гласила этикетка, амасек. Пусть и не многодесятилетней выдержки, но вполне приличный. Впрочем, будь он даже из переработанного конденсата огнесмеси инферно-пушек «Адских гончих», — такое ему тоже приходилось пить во время войны на Транче — бионическая система пищеварения Пса все равно бы не взбунтовалась. Но по традиции, перед первым за вечер глотком, он закуривал сигарету. Щелчок зажигалки, струйка дыма, утекающая к подволоку — и Салво замер, вглядываясь в медленно затухающий багровый огонек. Снова вспомнилась тень в коридоре. Интересно, почему? Может быть, из-за того, что в помещении бара хватало своих. Может еще по какой-то причине. Не важно. Вспомнилась история с последним варп-прорывом и плачущими стенами. Салво мысленно поежился и постарался выкинуть из головы эту мерзость. Как бы то ни было, будет лучше, если он расскажет об этом капитану и Мамертину. И... нет, не самому Штайнеру, зачем. Все равно, все услышанное исповедником и даже лордом Рапаксом, вскоре ляжет Максу на стол. Личный визит только оскорбит Штайнера, намекнув, что арх-милитант не верит в плотность его паутины и в расторопность паучков. Усмехнувшись, Салво еще раз глубоко затянулся и выдохнув облако сизого дыма, поднял стакан...
Поступь. Док-17
Салво шел по левую руку от капитана, приотстав на полшага. Комбинезон и шинель сменила иссиня-черная панцирная броня. Серебряная насечка на гранях причудливо изломанных бронtпластин тускло блестела в свете доковых ламп, а отдаленно напоминающий собачью голову шлем висел на поясе по соседству с револьверными кобурами и пиломечом. Можно сказать, дань уважения — в любом другом месте, кроме Поступи, шлем красовался бы на голове Пса, а гермопечати брони были бы закрыты. Он даже не взял с собой тяжелый стаббер, ограничившись висящим за плечами дробовиком. Заметив приближающуюся группу, он скосил глаза — нет, не на песью голову на отсутствующем вместе с шинелью эполете, а на своего капитана. Судя по реакции Флавия Рапакса, проблем тот не ждал. Во всяком случае таких, с которыми они бы не справились. Неплохо. Кольт не очень хотел начинать пальбу в первый же час пребывания на Поступи. Так что вместо того, чтобы достать револьверы, он решил просто получше разглядеть визитеров.