Хеллари подошел к проему, заглянул внутрь. Пробыв под землей достаточно долго, он не удивлялся сквознякам. Только в представлении новичка подземелья безветрены и безжизненны, в то время как в действительности воздух проникал внутрь через множество мелких расселин и в них же уходил, странствуя через пещеры причудливыми тропами. Вода, в виде подземных рек, влекла воздух за собой, добавляя к этим мелким ветрам свои течения. Даже такие горы под властью Черного не были полностью свободны от остальных элементов - что-то, что Хеллари узнал за несчетные годы в их утробе.
Это ничего не меняло. Ветер сам по себе для авара не значил свободы. В этих горах пленником был даже он, равно как и камень, вода, огонь, жизнь. Лишь небо оставалось чем-то без оков, чем-то единственным непокоренным.
- Почуял сквозняк, решил что там выход? - Хмыкнул он, подбирая валяющуюся в рудничной пыли кирку. Взвесив грубый инструмент в руке авар криво усмехнулся. Каждому позволены свои иллюзии, и если этот нолдо хочет думать, что там выход только потому что ветер - пусть его.
- Тут не смелость нужна. - Добавил он тише. Смелость - бросовое достоинство в рудниках. Легко быть смелым, быстро быть смелым, славно быть смелым в окружении царства Черного. Перед тем, как надсмотрщники или обвал сомнут тебя обратно - тысячи возможностей быть смелым. Недолго, правда. Большинство смелых не выживают на рудниках.
Здесь же нужен тот особый род отчаянья, которых приходит внезапно за отупением многих каменных лет, когда вдруг понимаешь: нет смысла выживать, потому что ты уже не живешь, а так, лишь движешься от забоя к забою и что дальнейшее существование будет таким и только таким. Когда нет ни иллюзий, ни надежды на спасение какого-либо рода, будь то легионы светоносных завоевателей из Амана или же расселина в камне.
Вот такого рода отчаянье необходимо, чтобы взять кирку и начать лезть вперед.