Поначалу Хеллари не ответил. Может быть даже не услышал. Он шел словно в трансе, задрав голову, и не мог надышаться этим небом, неважно сколь ночным, чуждым и далеким оно было. Очнулся только когда звезды исчезли и над головой вновь сомкнулись своды. Давящие, как никогда.
Там, внизу, нет времени, нет дней и ночей - лишь работа, и краткий отдых, и камень, камень, камень. Только по рассказам новых пленных узнаешь, что прошли годы, и привыкаешь - как иначе? - к этому безвременью. Даже помогает в чем-то, не давая развиться губительной тоске. Но небо бредит старые раны, и входя в нутро северных гор Хеллари обнаружил, что сжимает кулаки, сдерживая внезапно нахлынувшее желание разбить голову о ближайший камень.