Док то ли почуял что-то, то ли просто ради разнообразия не стал разыгрывать очередную пантомиму из серии "оскорбленное величие", и сделал свою работу быстро, хорошо и без лишнего трепа, что в купе с хорошим перекусом порядком подняло настроение МакНамаре. На волне этого самого хорошего настроения, Шон выбрал момент и поделился житейской мудростью с подрастающим поколением, вместо того, чтобы задать ему заслуженную словесную трепку.
- Воевал я за южан. - посчитал нужным расставить точки над i ирландец, дождавшись пока босс займет хозяина фермы расчетами и отловив около лошадей Чака. - Только фермеру этому знать не положено, ни чем я занимался в своей жизни, ни тем более как меня зовут. Мало ли кому сболтнет. Босс наш недаром именем другим представился, подумай об этом, чтоб в другой раз не попасть впросак.
Совершив воспитательный подвиг и в который раз проявив истинное христианское смирение, ирландец, весьма довольный собой, принялся за нелегкую, но уже становящуюся привычной однорукую борьбу с седлом, в которой и победил хоть и не сразу. Оказавшись в седле, МакНамара обозрел окрестности и людей Фостера, которые заметно приободрились после передышки на ферме, после чего с удивлением отметил, что затея эта которая первоначально казалась ему спорной, произвела просто живительный эффект на беглецов. Те из них, кому посчастливилось отдохнуть за фермерским столом, разительно отличались от упустившего свое счастье поляка. Мда, Фостер вновь показал себя отличным командиром, да к тому же и знатоком человеческих душ. Что и не говори, век живи - век учись.