Эйлэн никогда не думал, что мог бы кого-то заинтересовать своей персоной и тот день, когда на пороге его дома появился королевский советник, стал для него настоящей неожиданностью. Дамерин Интьял был стар, а эльф уважал мудрецов, повидавших в своей жизни многое. В глазах советника можно было увидеть странное выражение, граничащее со спокойствием и равнодушием, и это располагало Дамерина к себе. Ему было около семисот лет – тот пик, после которого эльфы покидают этот мир, уходя в чертоги Талайта.
Омриль выслушал просьбу Интьяла, дав свое твердое согласие. На днях он собирался наконец покинуть Дорингвуд, что планировал долгое время, но на просьбу короля никто не говорит «нет». Эйлэн остался, отложив свои планы в сторону. Он отдаст долг своему дому и лишь потом уйдет – так решил для себя следопыт.
Дамерин сказал Эйлэну о демоне, который стал бродить близ Нар-Фина и о группе которая была организована для его поимки и куда зачислят следопыта. Небольшая группа, двенадцать эльфов. Большинство воины, несколько магов. Первая встреча состоялась в одной из дорогих гостиниц Тал-Ленина, где всех ввели в курс дела. Эйлэн тихо сидел, слушая слова их предводителя – Елишера, и поглаживая свою солнечную канарейку. Ри – так он ее назвал. Она клевала зернышки из его ладони, в то время как сам следопыт слушал Елишера, размышляя над тем, что будет. С одной стороны двенадцать эльфов это мало, с другой – слишком много. В лесу ходить такой оравой рискованное дело и привыкший к одиночным походам Омриль этого не одобрял. Он мог бы сам, без какого-либо наставления и командования с чей-то стороны, исследовать окрестности Нар-Фина и сам город. Он хорошо знал лес, выучил его тайны, его язык и слова, которыми он обращается к охотникам. Лес не будет прятать злого демона, который неблагодарно пожирает его жителей, а вот следопыт найдет в нем укрытие. Но никто не хотел рисковать, Эйлэн понимал это. Поэтому он молча сидел, поглаживая свою птицу и слушая их лидера.
Через некоторое время отряд тронулся, уйдя в леса. Исчезли венцы эльфийской архитектуры Тал-Ленина, скрылись из виду чудесные дома и храмы. Следопыт чувствовал себя хорошо, когда его окружали древесные исполины, а мир вокруг утопал в зелени. Весна – чудесная пора для леса, любой охотник или следопыт понимал это. Все вокруг оживает, звери веселятся и радуются приходу тепла. Эйлэн видел это. Он видел, как из нор выползают грызуны, слышал, как высоко над головой поют птицы, а в чащах грациозно ступают олени. Замечая все это, следопыт по-настоящему наслаждался и улыбался от чистого сердца.
Прошло еще несколько дней, пока их отряд подступал к Нар-Фину, блуждая лесными тропами, и за все это время Омриль внимательно присматривался к окружающим его эльфам. Елишер – его следопыт так и не раскусил. Его характер казался туманным и неизведанным и Эйлэн так и не смог понять его глубины. Сатрия – один из магов группы, чародей. Это персоны, обладающие крепким духом, стальной волей и острым умом. Одним словом – маги. Непростые эльфы. Говорили, они могут делать всякие странные и пугающие вещи и даже вызывать существ из других миров, чтобы те мим подчинялись. Сатрия была единственной женщиной в их отряде. Зачем она дала свое согласие было непонятно. Эйлэн считал, что у нее были на это свои мотивы, как и у каждого здесь.
До Нар-Фина оставалось все меньше и меньше, по словам предводителя группы. Елишер был уверен, что они идут правильным путем, пока отряд не зашел в какие-то густые и мрачные чащи. Шли долго. Наконец, Елишер извлек на свет карту, тщательнейшим образом разглядывая ее. И без слов было понятно, что они заблудились.
Разглядывая лес вокруг, Омриль чувствовал, что это плохое место. Он даже не брался сказать, были ли тут звери. Тишина заставляла чутье следопыта насторожиться. Лес говорил об опасности. Он дышал ею.
Громовой животный рык прокатился по округе. Омриль никогда не слышал, чтобы хоть один известный ему зверь так кричал. На дорогу перед отрядом, снося сухие ветки и втаптывая в землю кустарник, тяжело выбежало огромное существо. Бурая шерсть, массивные рога, желтые свиные глазки. Когда-то отец рассказывал Эйлэну про существ, которые обитают в другом мире. Он рассказывал про тех, чье существование заключается в разрушении. Чье сердце не ведает сожаления и страха, чей лик ужасен и страшен. Такие существа были злом, в чистом его виде, так как сама их сущность была с головы до ног заполнена чернью и лютой злобой. Он рассказывал Омрилю о демонах и их доме, мирах, где нет ничего, кроме выжженной пустыни, песок в которой – пепел, принесенный сюда содеянными разрушениями.
Сейчас, смотря на выскочившего из леса зверя, вспоминание об этом ударило в голову. Отец говорил, что у мага больше шансов справится с демоном, чем у воина. Только самые сильные и храбрые сердцем могут одолеть такого монстра в схватке.
Не дожидаясь отпора, существо ринулось в самую гущу их группы. Клинки еще не покинули своих ножен, а эльфийская кровь уже обагрила землю под ногами...
Эйлэн понял, что пришел в себя – об этом следопыту напомнила тупая боль во многих участках его тела. Омриль открыл глаза, смотря на высокие своды леса. Над ним летала его птичка, озабоченная участью своего друга.
- Ри… - улыбнулся эльф, наблюдая, как его пернатый друг заботливо кружит над ним, взирая на Эйлэна своими черными глазами.
Лес дышал смертью. Она витала вокруг, смрадом наполняя воздух. Последнее что помнил следопыт, это то, как голова Елишера была сорвана с плеч могучими когтистыми лапами.
Улыбка медленно сползла с лица Омриля.
- Отдай мне свое тело эльф!
Следопыт вздрогнул, когда в голове раздался требующий голос. Он заставлял эльфа видеть ужасные вещи, заставлял страдать, мучатся, корчится на земле, вырывая куски травы из сырой земли.
- Подчинись мне, смертный!
Эйлэн болезненно выгнул спину и желтокрылая Ри исчезла из виду.
- Я Азбрутил! Я охотник и слуга моего лорда – Бехага! Я – есть разрушение и страх в сердцах смертных. И я повелеваю тебе – подчинись мне, и я пощажу твой разум смертный!