В полумраке купе оголенный участок женского тела светился неестественной белизной. Ослепительная, белоснежная кожа. Словно какой-то шутник похитил из музея мраморную статую, разодел ее и тайком протащил в вагон. Матьяс медленно повернул голову к двери и встретился взглядом со своим отражением в зеркале. Вот он - шутник, собственной персоной. Азартный блеск в глазах, на лице играет идиотская улыбка. Нужно было что-то предпринять: перед ним лежал едва живой, обескровленный человек. А венгр просто стоял и наслаждался моментом, умиротворение и сытость заполнили все его естество. Он чувствовал себя так, словно одним махом удовлетворил все женское население планеты.
В дверь требовательно постучали. Резкий звук на миг вернул Матьяса к реальности. Но только лишь на миг. на одно движение век, и он снова погрузился в глубины самосозерцания. Вот-вот должно было прийти раскаяние о содеянном, чувство вины. Но нет его, и даже не предвидится, совсем глухо. Вместо горечи и стыда - осознание нового себя. Странное чувство холодного трепета и гордости, избранности и могущества. Таки свершилось. Новая ступень, цель поколений.
Тук-тук-тук. Кому-то явно неймется. Похоже, будто бы время в купе и вне его течет совершенно по-разному. Тут Матьяс успел пережить бурю эмоций, а там, снаружи, прошли какие-то мгновения. Нужно собраться, взять себя в руки. Глупо будет все завалить в самом начале пути. Вспомнились слова Сира о становлении. Киев! Он едет в Киев. Александр Каширцев. Четкими движениями вампир захлопнул и убрал со стола папку, на вторую полку, подальше от любопытных глаз.
Дальше что? Тело... Тело - это проблема. Выбросить в окно? А если кто-то видел как женщина заходила в купе? Нет, так не пойдет. Эй плохо, просто стало нехорошо, потеряла сознание. Матьяс схватил синебокую, утыканную петухами перьев подушку без наволочки, и подложил под голову несчастной. Не удержавшись провел тыльной стороной ладони по шее. Никаких следов укуса - поразительно...
Тук-тук-тук. И кто же такой настойчивый? Проводница? Так та бы давно уже что-то орала о санитарной зоне, кипятке или белье. Три кита железнодорожного сервиса. Хотя нет, еще может пива предложить. Но посреди ночи, еще и так настырно? Менты линейные? У тех терпения ни на грамм, зато гонору 70 вагонных тонн - тоже вопили бы уже, представляясь и возвещая о своем чудесном явлении простым смертным. Трепещите безбилетники и цыгане наркокурьеры.
Билеты. Матьяс бросился шарить по карманам. Может в багаже? Его бы не посадили на поезд совсем без вещей - слишком уж это подозрительно. Гаврош такое точно предусмотрел бы.
На поиски нужно время. А его как раз и нет. Нужно постараться его купить.
- У чому справа? - как можно увереннее гаркнул неонат, стараясь придать своему голосу властный оттенок. Таким тоном начальник-деспот кричит на олуха подчиненного, когда тот по дурости без стука вваливается в кабинет, или же полезет в занятую задницей его превосходительства туалетную кабинку.