Стоило Изабо услышать о смерти полонийца, изящные ручки сжались в кулачки. На мгновенье на безупречном лице застыла маска гнева. Но инквизитор на то и была инквизитором, чтобы не допускать вольностей своим эмоциям.
-Как?-чуть хрипло проговорила миледи, усилием воли расслабляя изящные кисти.
Со стороны это явно казалось задавленным проявлением скорби и боли, но на самом деле в душе Изабо бушевали совсем другие чувства. Ярость. Холодная незамутненная ярость.
"Ну, что? Развлеклись, вояки? Чтоб вам гореть в аду на дырявой сковородке! Идиоты клинические! Боже, за что?!"
Девушка прикрыла глаза, и сложив ладони у груди, негромко проговорила.
-Упокой, Господи, его душу.-хотя сейчас она искренне желала полковнику гореть в самых страшных уголках ада, все же соблюсти приличия было необходимо.
Девушка глубоко вздохнула, и потерла виски пальчиками, успокаиваясь и загоняя истинные эмоции под стальной колпак воли.
-А вот теперь-подробности, Аларик.- голос инквизитора лишь чуть подрагивал, но ничуть не потерял мягкости и глубины-Ох, мне надо было ехать с вами...