Прошло пару часов. Друзья в своем номере разминались красненьким, а Инхфаар скучал и нервничал.
Наконец хлопнула входная дверь, снизу послышался невнятный бас и тяжело заскрипели ступени старой лестницы. В дверь деликатно постучали и на пороге появился давешний сержант. Но боги, в каком виде! В коротких кожаных шортах и сетчатой майке без рукавов стражник смотрелся весьма странно, учитывая, что глазаего были подведены тушью, на шеках щетина с трудом пробивалась сквозь толстый слой румян, волосы былы припудрены, а сложеные бантиком мясистые губищи накрашены ярко-алой помадой. - А вот и я, дорогой! - Заявил сержант. В левой руке он держал большую розовую палку, украшенню стразами, в которой нервно сглотнувший бард распознал имитацию полового хуя. Причем видимо никак не меньше огрского - длинной эта штука была в локоть, да и толщины немалой. В правой руке сластолюбец нес кляп - целая система ремешков черной кожи с кокетливым розовым же мячиком, которым он призывно помахал Инхфаару.
- Я тут это, смотрю молодой ты еще, да ранний, - чмокнул губами страж. - Вот, принес. - Пройдя к кровати он начал выкладывать на нее содержимое сумки, которая висела у него на плече, подозрительно напоминавшей сумку покойного Наара. - Вот, это, - он переглотнул. - Вазелин, шампанское, икра, шоколад, водочки - он оценивающе посмотрел на барда. - Не, водочка это мне. Еще виноград, устрицы и трюфеля. Цени. Да, кстати сумку я тебе оставлю, - протянул он предмет Инхфаару. - Я так понял ты ж о ней тогда спрашивал, мой сладкий?
Он плюхнулся на протестующе скрипнувшее ложе и, сграбастав обалдевшего барда, потянулся к нему губами.