Рихтер. Кирилл.
Туман окутывает вас плотной пеленой, скрывая силуэты деревьев. Тишина, царящая в Зоне, становится навязчивой, создает иллюзию полнейшего одиночества и оторванности от мира. Сырость заползает за шиворот, промозглая, противная. Из вас двоих Рихтер, однозначно, более собранный и здравомыслящий. Не позволяя себе поддаться панике и заметаться, ты остановился, присел на ближайшее бревно удобное, у самой тропинке, которая смутно угадывается под ногами. Или это не тропинка? Присел, потянул за собой издерганного Кирилла. Всмотрелся цепким взглядом, выцеливая детали. Вот пышный сочный куст подорожника, раскинувшего свои листья во все стороны. На одном из листов отпечаток рифленой подошвы - протектор похож на твой. Да, оттуда вы пришли. Чуть впереди среди травы маковые белые цветки - часть лепестков осыпались, стебельки сломаны. Головки молочной зрелости и вскрывшиеся. Там тоже кто-то прошел, недавно - ты видишь белый млечный сок, только начавший густеть на изломе. Свистнул, прислушался. Отголосок какой-то донесся с северо-запада.
- Иих-Еер… Аа-Ее-ТАа.., - показалось? нет, снова. - Иих-Еер… Аа-Ее-ТАа.., - и еще раз. - Иих-Еер… Аа-Ее-ТАа.
Это определённо люди, голос, кажется, знакомый, но в таком тумане можно и ошибиться.
Кирилл все это время сидит, мутноватым взглядом следя за Рихтером - вроде бы и в сознании, но в какой-то полупрострации. Руки тянутся невольно к обожженному лицу - и тут же отдергиваются, не коснувшись. Больно, да. Правда, кажется, становится легче - или привыкаешь, или обезболивающее, которым тебя накачал сталкер, подействовало.
Жердев. Альбина. Резников.
Обвязались веревкой, соединились в цепь. Возвращаетесь обратно, в туман. Он наползает рваными клочьями, осязаемо густой. Вы движетесь медленно, словно вязнете в сметане, практически наугад. Преодолеваете сопротивление – воздух стал густым и неподатливым. Альбина нервно вздрагивает от неприятного сколького чувства. Тебе кажется, что ты сейчас захлебнешься в этой молочно-белой каше. Идешь, цепляясь руками за веревку. Жердев кричит, срывая связки, напрягает слух. Откуда-то доносится едва различимый свист – совсем не с той стороны, куда вы идете, как это ни досадно. Михаил безвольно плетётся следом, спотыкаясь на каждом шагу.