Всем.
Жар накатывает удушающими волнами. Струйки пота стекают вперемешку с дождевой водой, пропитавшей ваши вещи. Душно. Вы жадно хватаете потрескавшимися губами воздух, заглатываете его, он плавится где-то в глотке. Нестерпимо горячо. Безумно, беспощадно, невыносимо. Пекло, ад, чертова жаровня, где запекают вас живьем в собственном соку. Медленно, бесконечно долго. Кожа сплавляется с одеждой и сползает кровавыми ошметками. Вы вжимаетесь в землю, которая, кажется, несет малую толику прохлады. Еще немного, капельку, самую малость нужно потерпеть. И еще немного. Эти малости скапливаются в океан, закипающий на медленном огне.
Линник.
Глоток горячей воды, еще один - она испаряется прямо во рту. Секундное облегчение, не более. Накрывшись плащ-палаткой ты терпишь. Так, как умеют терпеть только женщины, хрупкий изнеженный слабый пол. Без стонов, жалоб, нытья скуления, молча, сжимая руками маленький камешек. Ты чувствуешь, как он пульсирует в твоей руки - все чаще, иногда сбиваясь и спотыкаясь. Пульсирует и светится прохладным голубоватым сиянием, завораживает, притягивает, уносит твои мысли вдаль. Обдувает легким ветерком изнутри. Немец рядом с тобой дышит хрипло, неровно. Ты ловишь его беспокойный плавающий взгляд - он делает странное движение, будто хочет выхватить твою флягу с водой. Ты протягиваешь ему воду и улыбаешься - откуда ты взяла силы на улыбку? Юная изнеженная студенточка. Ты улыбаешься, и тебя накрывает благословенная прохладная тьма.
Эберле.
Ты отказался от воды. Отдал коврик парню, сидящему рядом. свернувшись в комок, упаковался в одежду, сжал зубы. Недолго - сказал Александр. Разве это недолго? Вечность тянется, сочится пылающими каплями. Жара растекается по телу, вздыбливает пузырями одежду. Пот высыхает прямо в порах. Оранжево-алые сполохи перед глазами. Воздух густой, как расплавленное масло, ты проталкиваешь его в себя. Выжить. Ты должен. Все вокруг плывет, как в кровавом огненном тумане. Шайзе! Девушка рядом с тобой, Вера, выхватывает фляжку. Красные буквы поперек металла "Benzine". Нет, это не Вера. Снезэна, её зовут Снезэна. Женщина снега. От имени веет прохладой, но в глазах пылает фанатичная решимость. Подожжет! резким движением ты выдергиваешь у неё флягу, лихорадочно соображая, куда её выбросить - бензин, кажется, сейчас вспыхнет сам в твоей руке. Девушка смотрит на тебя непонимающе, выпускает флягу из пальцев. Улыбаясь, собирается что-то сказать. И безвольной куклой обмякает, сползает к твоим ногам без сознания. Мутным взглядом ты обводишь окружающих - чужие. Чужие оскаленные лица. Оттуда. Враги. Жесткий удар в висок - последнее что ты чувствуешь.
Олег.
Ты никогда не молился раньше. Не думал о Боге? Почему ты сейчас о нем вспомнил? Зачем ты Богу? Кто ты такой, чтобы он сейчас взял и помог тебе, даже если он существует? Даже если он слышит и видит тебя? Что ты сделал такого, чтобы оказаться нужным? Пусть не Богу, пусть кому-нибудь. Людям. За что ты уцепишься сейчас? ради чего, ради кого ты пытаешься выжить и преодолеть эту адскую муку? А ведь это ад, настоящий как описывают его в библейских книгах. И пусть нет чертей с котлами, карикатурных и не страшных. Есть вполне реальная жара, дьявольская печка, в которой вас поджаривают. Ты кутаешься в коврик, он плавится прямо на тебе. Едкая вонь кипящей пластмассы делает каждый вдох невыносимым. Ты задыхаешься, кашель душит тебя . За что? Зачем? Ты терпишь, сцепив зубы, когда хочется кататься и выть. Впиваясь ногтями в потрескавшиеся от жара ладони, молчишь и терпишь, и молишься.
Дворак
Ты пытаешься дышать, но воздух, раскаленный, расплавленный, застревает, не доходя до легких. Ожидание невыносимо. Вы тут сгорите заживо. Мозги расплавятся в черепной коробке и превратятся в суп. Кипящий горячий суп, готовый к употреблению. Испечетесь в собственном соку. Эта проклятая Зона сожрет вас и не подавится. Matka Boží! Дикий инстинкт животного толкает тебя в спину. Бежать! Спасаться! Все звери так делают при пожаре. Ни одна тварь божья не будет сидеть и заставлять себя умереть в муках. Сердце толчками нагнетает в кровь ужас. Гормон страха - адреналин - выплескивается, и гонит. гонит тебя прочь. Бей или беги! - в панике кричит каждая твоя клеточка. И ты срываешься с места, отбрасывая чертов коврик, рвешься куда-то. Резкая боль в подбородке - ты не успел среагировать. И темнота.
Круглов.
Здесь никогда не бывало чертовой жаровни. Адское невезение. Черные цветочки на полянке нахально подмигивают сквозь пелену жара. Краем, вас накрыло только краешком - ты уверен, или убеждаешь себя в этом. Потому, что если не краем - то вам конец. Тарелка горячей похлебки с кровяной колбасой в собственном поту - вот чем вы будете, если это не край. А оно печет, жжет невыносимо. Словно медленно поджариваешься на гриле. Ты скорчился у самой земли, закутался по самые глаза. Дышать пытаешься через раз, остужая воздух во рту - а губы уже, кажется, покрылись кровавой пеной. Волосы, облитый водой, высохли, противно потрескивают на голове. Запах чего-то паленого, плавящегося. Группа твоя, похоже держится. Еще, еще немного, оно закончится. Ты знаешь, что оно закончится, это не может длиться вечность. Немец завозился беспокойно - ты уловил его мутный плавающий дикий взгляд, которым он впился в Веру. Дерганое его движение к фляжке, какой-то невнятный хриплый звук. Резко, без замаха - твой кулак сам выстреливает ему в висок и укладывает его на землю, притихшего и хрипящего. И рядом сползает девушка, все еще улыбаясь и протягивая флягу с водой. Двое в отключке. Сколько еще? Скукожившись у земли, ты глотаешь пыль и ждешь. А жара все накатывает и накатывает, наваливается сверху удушливым пеклом. Р--раз! - и чех вскакивает с места, спотыкается, рвется куда-то опрометью, диким зверем взревев. Два! - и коротким апперкотом ты укладываешь его обратно, швыряя сверху отброшенный каремат. Падаешь сверху, придавливая его к земле, глотаешь пепел и материшься.
Всем.
Это длилось вечность или немного больше. Пару мгновений, или немного меньше. Вне времени. Горячая смерть наваливалась, накатывала. Кипящей водой, булькающим в котле маслом. Смолой, вязкой, тяжелой, обволакивала, заливала, забивала. Душила, щедрыми горстями швыряя уголь в адскую топку.
И вдруг все кончилось. Воздух вновь стал воздухом. Прохладный ветерок дохнул запахом леса, трав и опавших листьев. Капли дождя, прохладные и сладкие, упали на губы. Можно вздохнуть полной грудью, свободно, с наслаждением. Улыбнуться. Выругаться. Поблагодарить кого-то там. Или проклясть.